— Я в порядке, теперь всё хорошо. Но где все остальные? — спросила, отстраняясь.

Андрей внимательно осмотрел меня, убеждаясь, что я не пострадала.

— Из-за помех нас выбросило в лабиринт, — пояснил Андрей. — Он окружает деревню эльфов защитным барьером. Не волнуйся за остальных, они как-нибудь выберутся, справятся. Встретимся с ними в деревне. Главное, что ты нашлась и ты в порядке.

Андрей крепко взял меня за руку с явным намерением больше никогда не отпускать. От его прикосновения моё сердце забилось чаще, словно сорвавшись с цепи, заглушая все посторонние звуки. Мысли о наших спутниках незаметно выветрились из головы. И правда, чего о них волноваться? Это я неопытная и могу заблудиться в этих коварных зарослях, а они все — боевики, прошедшие не одну передрягу.

— Даже хорошо, что они потерялись, — вдруг заявил мой хранитель, удобно устроившись у меня на плече. — Заберём Книгу Жизни без лишних свидетелей, и никто нам не помешает .

Но это заявление хранителя тоже не сильно меня тронуло, хотя обычно любое упоминание древней реликвии меня мигом на нее переключало. Сейчас же всё затмил собой генерал. От близости Андрея, от его взгляда, от его руки, крепко сжимавшей мою ладонь, по телу бежали мурашки. Мы вдвоём в такой романтической обстановке, в этом сказочном лабиринте, полном тайн и загадок… Впервые с тех пор, как у меня появился хранитель, я вдруг испытала острое желание воспользоваться возможностью отключить его на время, но не для принятия гигиенических процедур, как обычно, а чтобы он не мешал нам с генералом своей болтовнёй и не смущал меня, как старший родственник, наблюдавший за нашей зарождавшейся симпатией.

Не сразу я догадалась, что со мной что-то не так, что происходит что-то странное, непривычное. Ну не свойственна мне подобная чувствительность, не характерны эти томные вздохи и трепет в груди. То, что генерал мне нравится, и очень сильно, отрицать нельзя, и я уже давно это признала, но всё же я — образованная девушка, получившая хорошее воспитание, и прекрасно знаю, что все эти реакции организма: бабочки в животе, учащённое сердцебиение — это всё физиология, гормоны, и я точно не могла потерять голову из-за этого.

Андрей уверенно рубил мечом лианы, прокладывая нам путь через густые заросли лабиринта, а я, стараясь не отставать, смотрела ему в спину, анализируя свои ощущения и прикидывая, стоит ли сообщать ему о своём внезапном недомогании.

Вдруг поймав себя на том, что машинально тянусь рукой к волосам генерала, чтобы запустить в них пальцы, я окончательно испугалась, дёрнулась от неожиданности и решилась!

— Генерал, у меня странное состояние. Я как будто плохо себя контролирую, — призналась, борясь со смущением, и вздрогнула снова, почувствовав, что краснеют щёки.

Мой голос тоже звучал совсем не как обычно — я низко и томно мурлыкала, словно во мне поселилась похотливая маркиза, манеры и взгляды которой вызывали у меня недоумение.

— Это в тебе древняя кровь просыпается, — спокойно, словно говорил о погоде, успокоил меня Андрей. — Мне тоже было не по себе в деревне драконов, я почувствовал её влияние, — добавил, продолжая прорубать дорогу.

Он даже не обратил внимания на мой странный тон и ни на секунду не остановился. А я снова задумалась, вспоминая всё, что знала об эльфах. Отец говорил, что в нашем роду сильна их кровь, но я упустила из виду, что это значит и как проявляется.

Вообще, о древних расах мы знаем очень мало. Только из записей, которые удалось расшифровать, зачастую с искажённым смыслом; из предметов и артефактов, принесённых с Древнего пласта; из редкого общения с их духами, которые часто намеренно противоречат друг другу, чтобы запутать, сбить с толку. Например, никто так и не смог четко сказать, были ли у драконов человеческие ипостаси. Зато про эльфов уверенно говорили, что они одержимы наукой и искусством, а нравы в их деревне царили очень вольные, как и законы, если можно так выразиться. Находили много неприличных рисунков, фривольных романов и остатков одежды, чтобы сделать такие выводы. Однако я не представляла, как это можно сочетать. Вот я была одержима наукой, а мой хранитель Никита развратом, что вызывало во мне только раздражение. Но чтобы всё это смешалось вместе?! Какой ужас! Я так не хочу!

Всю оставшуюся дорогу до деревни я пыталась справиться со своими желаниями с помощью бодрящей разум медитацией и повторяя как мантру: «Я не рабыня своих желаний, я свободна! Я контролирую себя! Я не поддамся этому влиянию!», и, к счастью, это помогло — из зарослей я вышла уже словно очнувшаяся от мятежного сна. Генерал мне по-прежнему нравился, но, слава всем предкам, я больше не испытывала острого желания отключить хранителя и заняться непристойностями прямо на земле под ближайшим кустом.

Я окинула деревню критическим взглядом — от лабиринта она отличалась мало. Изящные эльфийские дома утопали в буйной зелени, и улицы едва угадывались среди этих джунглей, словно сама природа пыталась скрыть следы древней цивилизации.

— Нам нужно на другой конец. Книгу я уронил там, — сообщил хранитель бодро и уверенно как всегда, когда дело касалось выгоды.

Я понятия не имела, как именно он это понял, но мой желудок вдруг требовательно заурчал.

— Нужен привал, — подтвердил генерал.