Шрифт:
Дымогацкий. В вигваме, Геннадий Панфилыч.
Геннадий. Вигвам, Метелкин, нужен.
Метелкин. Нету вигвамов, Геннадий Панфилыч.
Геннадий. Ну хижину из «Дяди Тома» поставишь, тропическую растительность, обезьяны на ветках и самовар!
Метелкин. Самовар бутафорский?
Геннадий. Э, Метелкин, десять лет ты в театре, а все равно как маленький. Савва Лукич приедет генеральную смотреть.
Метелкин. А! Так-так-так!..
Геннадий. Ну, значит, сервируешь чай. Скажи буфетчику, чтобы составил два бутерброда побогаче, с кетовой икрой, что ли.
Метелкин (в дверь). Володя! Сбегай к буфетчику. Самовар на генеральную.
Геннадий. Вот оно! Не пито, не едено, а уж расходы начинаются! Смотрите, господа авторы. Какой-то доход от вашей пьесы будет, еще неизвестно, да и вообще будет ли он? Да-с. Вулкан? Э… А без вулкана обойтись нельзя?
Дымогацкий. Геннадий Панфилыч! Помилуйте. Извержение во втором акте! На извержении все построено.
Геннадий. Авторы! Авторы! Метелкин! Гор у нас много?
Метелкин. Гор хоть завались. Полный сарай.
Геннадий. Ну так вот что: вели бутафору, чтобы он гору, которая похуже, в вулкан превратил.
Метелкин (уходя, кричит). Володя, крикни бутафору, чтобы в Арарате провертел дыру вверху и в нее огню! А ковчег скиньте!
Лидия (стремительно входит). Здравствуй, Геня!
Геннадий. Здравствуй, котик, здравствуй. Вот, позволь тебя познакомить… Василий Артурыч — Жюль Верн. Известный талант.
Лидия. Ах, я так много слышала о вас.
Геннадий. Моя жена, гран-кокетт.
Дымогацкий. Очень приятно.
Лидия. Вы, говорят, нам пьесу представили?
Дымогацкий. Точно так.
За сценой музыка внезапно прекращается.
Лидия. Ах, это очень приятно. Мы так нуждаемся в современных пьесах. Надеюсь, Геннадий, я занята. Впрочем, может быть, я не нужна в вашей пьесе?
Дымогацкий (не знает — нужна она или не нужна). Мм…
Геннадий. Конечно, душончик, натурально. Вот: леди Гленарван. Вкуснейшая роль… Вполне твоего типажа женщина. Вот, бери.
Лидия (овладевая ролью). Наконец-то! Мой Геннадий из-за того, чтобы не подумали, что он дает мне роли вследствие родства, совершенно игнорирует меня. В этом сезоне я была занята только восемь раз…
Геннадий (рассеянно). Театр, матушка, это храм… [562] Метелкин! Всех на сцену. Всех срочно!
Метелкин (за сценой). Володя!!
Слышны отчаянные электрические звонки. Занавес раздвигается и скрывает кабинет Геннадия. Появляется громадная пустынная сцена. Посредине ее стоит вулкан, сделанный из горы, и изрыгает дым.
Метелкин (отступая задом). Живет! Володя! Ставь его на место!
562
Театр, матушка, это храм… — Пародийно использован постулат романтической концепции искусства, поддержанной, например, молодым Белинским в его статье «Литературные мечтания» (1834): «Что же такое, спрашиваю вас, этот театр?.. О, это истинный храм искусства, при входе в который вы мгновенно отделяетесь от земли, освобождаетесь от житейских отношений!» (Белинский В. Г. Собр. соч. в 9-ти томах. Т. 1. М., 1976. С. 104).
Вулкан скромно уезжает в сторону. На сцену начинает выходить труппа. Дирижер Ликуй Исаич во фраке, суфлер, Ликки во фраке, Сизи-Бузи во фраке, какие-то тонконогие барышни с накрашенными губами… Гул, говор…
Сизи. В чем дело? Репетиция?
Появляются Геннадий, Лидия Иванна и Дымогацкий. С неба мягко спускается банан и садится на Дымогацкого.
Геннадий. Легче, черти, автора задавили!
Женские голоса: «Володя, Володя!!»
Метелкин. Володька, легче! Убери его назад!
Банан уходит вверх.
Геннадий (становится на уступ вулкана и взмахивает тетрадями). Попрошу тишины! Я пригласил вас, товарищи, с тем, чтобы сообщить вам… [563]
Сизи (из Гоголя). Пренеприятное известие…
Лидия. Тише, Анемподист.
563
Я пригласил вас, товарищи, с тем, чтобы сообщить вам… — Пародируется реплика городничего из комедии Н. В. Гоголя «Ревизор».