После чего он поворачивается к доске и пишет всего два слова:

– Второй, очень важный момент, так что, надеюсь, вы внимательно меня слушаете, засранцы. Я не собираюсь фильтровать ради вас свою речь. Если ваша тонкая душевная организация не выдерживает пару крепких словечек, в хоккее вам делать нечего.

Он снова принимается писать.

Шейн тихо давится от смеха.

– Третье. Каждый или почти каждый год у какого-нибудь тупицы появляется бредовая идея, что команде нужен питомец. Живой талисман – коза, или свинья, или еще какая богом забытая тварь с фермы. Я подобного больше не потерплю. Даже не начинайте – все просьбы будут отклоняться. В прошлом уже было печальное происшествие, и ни я, ни университет не желаем повторения. Мы двадцать лет жили без питомцев, так тому и быть на веки вечные. Понятно?

Когда никто не отвечает, он рявкает снова:

– Понятно?

– Да, сэр, – хором отвечаем мы.

Он поворачивается к доске.

– Как думаешь, что за печальное происшествие? – шепчет Беккетт, наклонившись к самому моему уху.

Пожимаю плечами. Кто ж его знает.

– Может, это был цыпленок, и они его случайно съели, – принимается гадать Шейн. Бек белеет как полотно. – Жуть какая!

– Ладно, на этом все. – Дженсен хлопает в ладоши. – Первая группа, вы облажались, так что можете идти по домам. Увидимся завтра в девять утра. Вторая группа, встречаемся на льду через пятнадцать минут.

Комната оживает: все встают и начинают пробираться к выходу. Я не успеваю дойти до дверей, как слышу крик Дженсена:

– Райдер!

Оглядываюсь через плечо.

– Сэр?

– Задержись на минутку.

Беспокойно сглотнув, подхожу ближе.

– Что не так, тренер?

Мгновение он молчит, изучает меня. Это здорово нервирует, и стоять не ерзая в этот момент нелегко. Люди редко меня пугают, но в этом мужике есть что-то, и у меня от страха аж ладони потеют. Может, потому что я знаю, что он никогда не хотел меня видеть в этом колледже.

И до чего же это бесит.

– Назначение капитаном не станет проблемой? – спрашивает он наконец.

Я пожимаю плечами.

– Видимо, скоро узнаем.

– Сынок, я не такой ответ хочу услышать. Это не станет проблемой?

– Нет, сэр, – покорно отвечаю я. – Проблем не будет.

– Хорошо. Потому что мне не нужна война внутри команды. Ты должен взять дело в свои руки как лидер, понимаешь?

На секунду выдержка меня покидает.

– Кейсу вы то же самое скажете?

– Нет, потому что ему и говорить ничего не надо.

– А мне надо? Вы же меня даже не знаете.

Черт, да заткнись уже, – мысленно отчитываю я самого себя. Споры с новым тренером ни к чему хорошему не приведут.

– Я знаю, что командное единство не самая сильная твоя сторона. Знаю, что от природы ты не лидер. И мы оба знаем, что бывшие сокомандники выбрали тебя за твои технические навыки, а не за умение руководить, и их решение, скорее всего, приведет к катастрофе. Тем не менее не в моих привычках вмешиваться в дела команды, когда она выбирает капитана, и сейчас я вмешиваться тоже не намерен. Но я слежу за тобой, Райдер. Внимательно слежу.

Отчаянно хочется сжать кулаки, но я усилием воли прижимаю ладони к телу.

– Спасибо за предупреждение. Теперь я могу идти?

Он отрывисто кивает.

Я вылетаю в коридор и только там выдыхаю. До чего хреновая ситуация. Понятия не имею, как все в итоге сложится, но, судя по событиям сегодняшнего утра, ничего хорошего ждать не стоит.

Мне не сразу удается сориентироваться и понять, как выйти из здания. Хоккейный комплекс Брайара больше, чем в Иствуде, и некоторые коридоры напоминают лабиринт. В конце концов я выхожу в холл – похожее на пещеру пространство, где со стропил свисают флаги, а стены украшают вставленные в рамку джерси. Через стеклянную стену у выхода замечаю на улице своих друзей.

– Что ж, веселенькое выдалось утро, – замечает Шейн, едва я успеваю к ним присоединиться.

– Просто супер, – киваю я.

Солнце бьет прямо в глаза, и я торопливо надеваю солнечные очки. Перебираясь на Восточное побережье из Аризоны после старшей школы, я считал, что в сентябре в Новой Англии прохладно. Я не ожидал, что и осенью может долго держаться почти летняя погода.

– Будем надеяться, вторая группа справится лучше нас, – криво ухмыляется Мейсон Хоули. Мейсон – младший брат Рэнда, а большую часть времени – еще и его сторож.

– Сильно в этом сомневаюсь, – откликается Шейн. – Никто с этой хренью не разберется.

Будто в подтверждение его слов с катка выходят несколько парней из команды Брайара, и, едва заметив нас, все они становятся мрачнее тучи. Застывают наверху лестницы и обмениваются настороженными взглядами. Потом Кейс Колсон бормочет что-то Уиллу Ларсену, и вся группа устремляется вперед.

Наши с Колсоном взгляды пересекаются – всего на мгновение, он первым отводит взгляд и марширует мимо нас. Словно не признавая нашего существования, вся группа спускается по главной лестнице и отправляется по своим делам.