— Да? Что-то не сильно им их душегубство помогло! Пальба идет до сих пор!

— Тут не так всё просто. Созерцающих мало. Они должны были заранее занять места рядом с самыми важными точками. Там, где возможно — наловить людей и принести их в жертву Кали, своей богине. И вот тут так и было. Они захватили дом и его хозяев, и ещё с утра начали приносить их в дар Кали. А потом колдун-Созерцающий, чтобы ещё увеличить свою силу, погнал тугов наловить ещё людей для заклания. Честно тебе скажу, ни меня, ни Мирру, — и она указала на вирацку с косичками, — не сильно взволновала бы судьба Пришлых. Они сами во многом виноваты. Меня-то уж точно никто не тронул бы, друидка и служительница богини Арру неприкосновенна для всех. Для всех, кроме этих выродков, так что теперь для меня это личное. Я всё сделаю, чтобы им помешать, и чтобы их настигла их судьба и злая смерть. Не знаю, как тугам попалась Наталья с сестрой — их поймали до меня, а её сестру даже успели принести в жертву. И где они сцапали Мирру — тоже не ведаю. У меня же просто была удачная торговля утром, и я, закрыв лавку на обед, решила отнести деньги и акцептовать чек в банке. И вот на пути назад они меня и схватили. Я, признаться, не ждала такой гадости, и они успели накинуть на меня «Внутренний щит», а затем — рабский ошейник. Лысая мразь, их начальство, страшно обрадовался. Он уже готовился взрезать Мирру, но тут привели меня. Когда приносят в жертву Владеющего или друида — Кали как будто вместо воды получает сладкое вино, и награждает за это своего раба большей мощью и наслаждением от ее использования. Но тут примчался гонец. Я кое-что услышала из его воплей. Ты сказал, им не помогло душегубство. Тут ты не совсем прав. Дело вот в чём. Созерцающих не так уж много. И тот, что верховодил здесь, вовсе не был ни самым главным, ни самым сильным. Половина Созерцающих, как раз таки самые главные и самые сильные, собрались в том месте, откуда они должны были управлять всем этим бунтом, в их штабе. Там же были и основные командиры баронских дружин и ватаг, вовлечённых в восстание. Но то ли контрразведка форта была настороже, то ли кто-то из Пришлых так удачно встрял, только там у них всё пошло кувырком. Всех Созерцающих, всех военачальников там и перестреляли, как глухарей на току из засидки. Пальба, однако, дала начало бунту, но, поскольку почти всех вождей перебили, всё понеслось враздрай и Созерцающий отсюда срочно потребовался в штабе, принять руководство. Эта погань поставила нас на колени и приказала молчать. Жезлы он передал старшему из тугов, но велел нас не трогать, и умчался. Туги кланялись и лебезили, но, едва он исчез, разорались, как резаные. У них были свои планы на нас, однако ослушаться приказа Созерцающего они не смели. И их старший, вот этот, — она кивнула головой в сторону убитого Дарри туга, — отправил их наловить ещё женщин, поразвлечься, да и сами они мучители не хуже своих лысых хозяев. Заодно и разведать обстановку вокруг банка и управы, их захват и был задачей колдуна в этом доме, если я верно поняла. Но едва они вышли за ворота, как на них тут же кто-то набросился, и большая часть их полегла, не успев даже выстрелить. А едва они успели прийти в себя, как на них в одиночку напал безумный гном, всех перебил и спас нас, — неуверенно, словно извиняясь, улыбнувшись, закончила армирка.

Дарри, насупив брови, задумался. Сильно задумался. После всего рассказанного армиркой выходило, что из этого дома надо бежать быстрее собственного визга. Но вот только куда? Покатав и так и эдак её речь в голове, он кое-что сопоставил. Гномы иногда выглядят тугодумами. На самом деле они просто думают методично и не отвлекаясь. Вот и тут у него родились мысли, которые требовали уточнения.

— Почтенная Варазза, позволь мне кое-что уяснить. Только сразу скажу, наше время утекает, как песок в часах, поэтому отвечай коротко, да или нет. Итак, правильно ли я понял: никто, кроме тугов и Созерцающих не посмеет стать на твоем пути или причинить тебе зло?

— Да, так оно и есть. Слуги и служанки Арру лечат увечных и больных, и нужны всем. Подняв на них руку, рискуешь потерять шанс получить исцеление от Арру в случае нужды. Я даже лавку иногда не запираю — воры знают, чем грозит им посягательство на место силы богини. Проще голой рукой пытаться отыскать алмаз в гнезде стальных сколопендр.

— А распространится ли покровительство богини на твоих слуг и рабов?

— У покорных Арру нет и не может быть рабов!

— Это все знают? И могут ли у тебя быть слуги?

— Нет, но я-то знаю! А слуги — да, слуги могут быть. Но зачем они мне?

— Прекрасно. Правильно ли я понял, что Созерцающих в городе мало, и после погрома в штабе их стало ещё меньше? А туги — это их личная охрана?

— Это тоже истинная правда!

— И далеко ли твоя лавка отсюда?

— Прямо в центре рынка, а что?

— А то, что мы сейчас собираемся, берём ноги в руки и идём, если ты не против, в твою лавку. Я буду твоим слугой-гномом. А ты, госпожа, — обратился он к Наталье, — извини, но этот путь тебе придется побыть рабыней в ошейнике.

— Н-нет-нет, я не хочу! — заикаясь, простонала несчастная купчиха.

— Не волнуйся, жезл будет у тебя. Ты будешь рабыней самой себя, — попытался успокоить её Дарри.

— Это плохая мысль, — сказала Варазза, — у многих это вызовет подозрения, откуда в городе пришлых рабыня? А у многих — желание отобрать или купить её. Лучше ей быть хворой болотной лихоманкой, которую я веду к себе лечить. Мало кто рискнет дотронуться до такой больной.

— Это даже лучше! — воскликнул гном, — видишь, госпожа, Варазза придумала намного лучше, чем я! Только как ты придашь ей вид больной?

— Не волнуйся, это уже моя забота, — улыбнулась друидка.

— Ну, тогда собирайте свои вещи и в путь! — провозгласил Камень. Заметив в углу небольшой ранец из грубого брезента, он вспомнил, что хотел уже найти что-то подобное для патронов и лишнего оружия. Дёрнув его за лямки, он удивленно присвистнул, уж больно тот был тяжёл. Открыв его, он убедился в своих робких подозрениях. То ли прежние хозяева дома были богачами, то ли туги ограбили не один дом, но ранец почти на четверть был засыпан золотом и серебром, вперемешку. Монеты, украшения, даже посуда. Оставлять такое было бы глупо, и он, убрав в ранец из поясной сумки лишнее оружие и патроны, закинул ношу за плечи. А война оказалась выгодным делом! Ну, если трофеи собираешь ты, а не с тебя, конечно…

— А что с Лизонькой, — прижимая руки к груди, спросила Наталья.

— Мы не сможем её унести, госпожа. И не сможем достойно похоронить в эти дни. Но негоже оставлять мертвецов просто так, слишком много здесь творилось зла. В час нечисти кое-кто может восстать. Я думаю, нам придётся предать их прямо в доме огненному погребению, и праведников, и палачей. И пусть убийцы провалятся в бездну, а жертвы взойдут на небо. Читай молитвы, и по сестре, и по Мирре, и по хозяевам, — с почтительной к чужому горю печалью сказал Дарри.

— Ничего не выйдет. Если заполыхает дом, то нас соседи сразу и пристрелят. И будут правы, потому что могут сгореть и их дома, — заметила Варазза, обнимая купчиху, которая тут же начала всхлипывать ей в плечо, — Насчёт нечисти всё верно. Но нам придётся уйти, всё оставив так, как есть. Представь, сколько времени пройдет, пока всё будет сделано. И тугов нужно будет убрать с улицы, чтобы устроить погребальный костер. Если никто не помешает. А в любой момент может появиться другая банда. Или колдун. И что тогда?