— Теперь моя очередь! — и я приголубил воздушное судно благословением Ауры святого.

Когда-то Ксения Белухина строго настрого приказывала нам не активировать артефакты на борту дирижаблей, чтобы случайно не уничтожить сложнейшую систему жизнеобеспечения воздушного судна.

Судя по обилию искр и вспухающим вспышкам на корпусе, благословение сработало, принявшись жрать столь вкусную чужеродную магию. Маневренные двигатели воздушного гиганта испускали клубы дыма, но всё ещё работали, натужно гудя.

— Против лома нет приёма, — предвкушающе улыбнулся я и спикировал под правый двигатель, в полёте переворачиваясь на спину и лапами цепляясь за сложнейший артефакт. Пришлось приложить немалое усилие, и даже вцепиться пастью в обшивку дирижабля для упора, но я всё же вырвал двигатель из общей конструкции.

Тот заискрил, а вскоре и запылал синим пламенем, красивым болидом полетев на землю. Полёт был коротким и завершился вспышкой взрыва, начисто снеся крыло соседней усадьбы.

— Упс… — счет к гостям рос в геометрической прогрессии.

Лишившись одного двигателя, дирижабль принялся заваливаться набок. Левый двигатель дымил, пытаясь удержать машину в воздухе, но становилось очевидным, что скоро гигант войдёт в штопор.

Я пошел на второй заход, метя в левый двигатель.

«Гемос, твой выход! Найди мне главную тварь этого гадюшника!»

Когда напротив капитанского мостика завис серебристый дракон и плотоядно улыбнулся, Гийом вдруг почувствовал себя не главой дипломатического корпуса и вторым человеком в республике, а пирожком на ножках. Горячим, сдобным, аппетитным пирожком, суть жизни которого насытить конкретно эту летающую тварь.

— Огонь из всех калибров! — внезапно севшим голосом прохрипел Гийом, но было поздно. В них полетело розовое марево, которое сперва вызвало помехи во всех системах воздушного судна, а после накрыло облаком боли их всех.

Гийому казалось, что его сжирают заживо множество мельчайших червей или жучков. У египтян существовал вид казни, где живого человека упрятывали в саркофаг со скарабеями.

«Если выживу, то буду знать каково это!» — билась агонией в теле отстранённая мысль.

Вокруг вповалку лежала команда дирижабля. Сквозь алое марево боли, мозг Гийома отмечал воющих и скрюченных людей, самые стойкие и запасливые из которых пытались использовать артефакты на все случаи жизни. Талейран и сам пытался делать тоже самое, начиная активацию с самых слабых. Только ничего не помогало.

Воздушное судно крутило и вертело во все стороны, перемешивая экипаж словно картошку в мешке. На фоне действия розовой дряни, ушибы, порезы и даже переломы казались такой мелочью, что даже ощущались чем-то родным и понятным.

Гийом не поверил своим глазам, когда дракон, будто красуясь, вырвал один из двигателей и зашвырнул его куда подальше. Дирижабль, лишённый артефактной стабилизации, завалился набок, пытаясь маневрировать одним двигателем.

«Спаси сохрани меня, Лион! Спаси и сохрани своего последователя! Клянусь, буду служить тебе ещё рьяней! Кого же мы разбудили?!»

Дракон будто услышал его молитвы и на вираже поднырнул под рубку, целясь во второй двигатель. Но вместо того, чтобы вырвать из крепления чадящий артефакт, он завис на нём, провоцируя вхождение дирижабля в штопор.

— Мы все здесь сдохнем! — осознал Гийом, видя резкое приближение земли, когда сквозь дыру в обшивке дирижабля на палубу пробралось нечто. Чёрная слизь взялась из ниоткуда. Пузырясь, она перекатывалась будто живое существо, обнюхивая и даже пробуя на вкус кровь, щедро забрызганную по капитанскому мостику. Когда же она заговорила, Гийом понял, что окончательно сошёл с ума.

— Раз-два-три-четыре-пять! Вышел Гемос погулять! Буду резать, буду бить, негодяям буду мстить. Ну! Кто здесь самый главный, тому ничего не будет! — субстанция переползала от одного тела к другому, оценивая одежду, пробуя кровь на вкус и с сожалением переползая дальше. — Не злите дядю Гемоса, ребятишки! Мы же всё равно узнаем кто вы и какого хера припёрлись, но только вам в состоянии фарша уже на это будет глубоко всё равно.

Гийом перепробовал все артефакты, имеющиеся у него в наличии. Помог только один, даровав ему полный паралич и нечувствительность к боли. Так хоть мозг мог не отвлекаться при обработке поступающей информации. А её было прискорбно мало. Дирижабль был фактически уничтожен. Команда и группа зачистки недееспособна. Земля была всё ближе. На фоне смерти выдача себя уже не казалась таким уж и страшным выходом.

'Главное выжить, отомстить ты всегда сможешь позже! — вспомнились Гийому слова отца, когда он с трудом замычал парализованный, пытаясь привлечь к себе внимание чёрной субстанции.

Последнее, что он помнил, как черная слизь, отыскав на его теле открытую рану, впиталась под кожу с каким-то демонических смехом.

«Я нашёл главнюка, уже внутри! — радостно отчитался Гемос. — Только есть одна проблемка. Он парализован».

До земли оставалось всего ничего, но я постарался замедлить падения дирижабля. Запоздалая, но практичная мысль всё же постучалась в мой разгневанный мозг.