– А тебе?

– Что мне?

– Нужен ли я тебе?

– Даже не представляешь насколько, – отвечает сразу же, не раздумывая.

Прижимая ее ближе к себе, касаюсь кончиком носа ее и больше всего на свете хочу накрыть ее губы своими. Но если я сделаю это сейчас, то не остановлюсь. Мне не хватит одного жалкого поцелуя. Хочу пробовать ее губы на вкус всю ночь.

Но Амелия права. Сейчас я нужен «Акулам». И появившаяся из раздевалки команда тому подтверждение. Патрик идет вместе с Хеленой, и это вызывает у меня улыбку.

Я отстраняюсь от своей далеко не фальшивой девушки и беру ее за руку.

– Ну что, тренер? Мы готовы, – выдает Патрик, и мы всей толпой двигаемся в ту самую закусочную, в которой пару месяцев назад я понял, что не хочу отпускать Амелию Хайд.

Как символично.

Ведь именно это мне и придется сегодня сделать.

За окном кромешная тьма. Уже почти полночь. Дорожку к дому озаряет лишь свет фар «Мерседеса». Глушу двигатель, мечтая научиться останавливать время. Или хотя бы путешествовать в нем, как Генри из «Жены путешественника во времени». Но тщетно.

На рассвете наша любовь запросто может превратиться в пепел. И после того, как я признаюсь Амелии в чувствах, все будет зависеть лишь от нее.

Мы оба не произносим ни слова, продолжая смотреть прямо перед собой. Будто бы на крыльце этой халупы есть что-то действительно стоящее и требующее нашего пристального внимания. И даже просто сидя в машине рядом с ней, я чувствую себя счастливым. Кто знает, смогу ли я еще хотя бы раз вот так молчать и не испытывать при этом дискомфорта, а просто чувствовать настоящее умиротворение?

Но без работающей печки в машине совсем скоро становится холодно, ведь за окном мороз, и мне совершенно не хочется, чтобы Амелия простудилась. Тянусь к ручке и открываю дверь. Выпускаю в морозный воздух облако пара, пока иду к двери с другой стороны и распахиваю ее для Амелии. Она вкладывает в мою ладонь свою, избегая зрительного контакта, а затем мы вместе подходим к дому. Оказавшись в холле, я помогаю ей снять пальто, вешаю его и свою куртку и поворачиваюсь к двери.

Амелия стоит возле нее и не двигается с места. Ее силуэт освещает лишь лунный свет за окном.

– «Акулы» будут по тебе скучать, – тихо произносит она, избегая моего взгляда, и ее голос кажется безжизненным.

Пропускаю ее реплику мимо ушей, потому что, как бы сильно я ни любил «Акул», ее я люблю сильнее не только их. Ее я люблю сильнее всего на свете.

– Я помню, что ты не в восторге от сказки про Золушку, – шепчу я. – Но можно ли считать, что раз уже полночь, то наша договоренность о ненастоящих отношениях, словно карета, превратилась в тыкву? Потому что я больше не хочу отказываться от желания поцеловать тебя по-настоящему.

Ее глаза наконец встречаются с моими, а с губ срывается вздох.

Стремительно сокращаю расстояние между нами и обхватываю ее лицо ладонями. Тут же льну к ней с поцелуем. Пробую ее губы на вкус и cловно улетаю к небесам. Мое тело начинает дрожать. По нему будто проносится настоящий разряд.

Я так давно мечтал об этом поцелуе. Мечтал именно с ней вспомнить, как это приятно. Зарываюсь ладонью в ее распущенные волосы, перебирая их пальцами, и углубляю поцелуй.

Она стонет. Так чертовски сладко стонет, вызывая внутри меня целую бурю эмоций. Каждой клеточкой кожи ощущаю, как меня переполняет любовь к ней.

Наши языки переплетаются, словно искры пламени, дыхание сливается воедино, а тела дымятся. От каждого движения ее языка я пьянею и теряю рассудок.

Подхватываю Амелию на руки и несу в свою постель, не разрывая при этом поцелуя. Оказавшись в спальне, опускаюсь вместе с ней на кровать. Ложусь сверху, удобно устраиваясь между ее бедрами. Отстраняюсь от ее губ лишь на мгновение, чтобы вдохнуть воздуха, ведь я не хочу умирать после одного-единственного поцелуя с ней. А затем набираюсь смелости и спрашиваю то, что давно хотел узнать:

– Полетели со мной?

– Что? – Она хмурится, изумленно смотря на меня.

Сердце оглушительно стучит в груди и, кажется, вот-вот вырвется наружу сквозь ребра. Чувствую, как приливает жар от страха. Нервная дрожь проносится по телу, заставляя меня коротко и часто дышать.

– Я помню, как закончились твои отношения до переезда в Мюнхен. Помню, что ты говорила о том, что нет смысла просить человека поехать за тобой. Он поедет, только если захочет этого сам. Но… – Я тяжело сглатываю, оглушенный собственным пульсом. – Но ты должна знать, что я хочу, чтобы ты захотела полететь со мной, Принцесса.