Да и вообще, настроения драться, как-то нет. Посмотрю, на что способен граф, и вырублю его.

Увы, кроме своих крутых лат и булавы, он не может показать ничего впечатляющего. Ну да, умеет совершать рывки на короткие расстояния. Ну да, он быстрый и может призывать другое оружие. Кинжалами в меня швыряется, пытается заарканить хлыстом. Скучно.

Вдоволь напитавшись маной, я быстро захожу за спину графа и хватаю двумя струнами его булаву. Другими двумя хватаю его за ноги и швыряю на землю, а сверху обрушиваю его же оружие. Бах, бах, как молотом по наковальне. После третьего удара кираса Беркута лопается, и я, занеся булаву в четвёртый раз, спрашиваю:

— Сдаётесь?

Граф, помедлив, молча поднимает обе руки. Сказать вслух стыдно, понимаю, но я не сильно гордый.

Михаил подходит к нам, ошарашенно глядя на поверженного отца, потом поднимает взгляд на меня и вдруг орёт во всё горло:

— Убейте его! Прикончите! Игорь, выстрели ему в башку!

Гвардейцы, несмело переглядываюсь, тянут из-за пазух пистолеты. Ай-яй-яй, неужто нападут? Какой позор будет для рода Беркутов, когда я перебью цвет их гвардии.

Лариса и Даша подбегают ко мне. Рыжая призывает пламя, а Зайцева окружает на всех крепким магическим коконом.

— Стреляйте! — вопит Миша.

— Отставить, — хрипло приказывает граф и медленно встаёт.

Разбитый доспех с него уже исчез, но выглядит Сергей Егорович всё равно потрёпанным. Полагаю, схватка отняла у него много сил, хоть и продлилась не очень долго.

— Бой был честным. Убрать оружие, — говорит он.

Охранники с облегчением подчиняются. Видя, как я размотал их графа, у них явно не было большого желания нападать на меня. Хлопаю девчонок по плечам, чтобы убрали магию, шагаю к Сергею Егоровичу и вытягиваю руку:

— Ваш меч, граф.

Еле заметно скрежетнув зубами, он отвечает:

— Я готов немедленно предоставить выкуп. За оба клинка.

— Отказываюсь. Понимаете, я собираю коллекцию. Ваш меч будет отлично в ней смотреться.

Беркут-старший глядит на меня с ненавистью. Он бросает взгляд в сторону одного из своих и, еле разжимая губы, приказывает:

— Принеси.

Гвардеец бегом срывается к машинам и скоро возвращается с дорогущим по виду мечом в не менее дорогих ножнах. Граф принимает его и затем протягивает мне. Берусь за рукоять, но Сергей Егорович не сразу отпускает меч и цедит:

— Я его верну.

— Можете попробовать. Условия прежние.

Забрав оружие, молча мотаю головой девушкам, и мы возвращаемся в машину. Беркуты и их гвардия возвращаются в свои и разъезжаются, освобождая нам дорогу.

У Ларисы и Даши появляется новый повод для разговора. Перебивая друг друга, они восхищаются моим мастерством, а я с улыбкой принимаю комплименты, скромно отвечая, мол, ничего такого, обычный поединок.

Когда приезжаем к дому Даши, она на прощание дарит мне поцелуй и еле слышно шепчет на ухо:

— Может, отвезёшь Ларису и вернёшься ко мне?

— Не сегодня. Надо выспаться, — так же тихо отвечаю я.

Бросив подозрительный взгляд на Лару, Зайцева ещё раз целует меня и выходит из автомобиля.

Дальше едем молча. Рыженькая мнётся, явно хочет что-то сказать, но не решается. Однако через пару минут всё же набирается смелости:

— Спасибо за вечер, Андрей. Всё было чудесно. Мне… понравилось с тобой танцевать.

— Пожалуйста. Мне с тобой тоже.

— Если захочешь пригласить меня куда-нибудь ещё, я не буду отказываться, — бормочет она, теребя подол платья.

— Тогда я обязательно тебя куда-нибудь приглашу. Попозже.

Когда останавливаемся возле её дома, Лариса снова долго мнётся, а потом бурчит:

— Это ничего не значит, понял?

— Что это?

— Вот это, — она резко поворачивается ко мне и целует.

Собиралась поцеловать в щёку, но реакция у меня что надо. Поворачиваюсь и подставляю губы. М-м, знакомый клубничный вкус. Как приятно.

Лариса задыхается от возмущения:

— Ты… Ты… Подлец! Ты всё испортил!

— По-моему, наоборот, — широко улыбаюсь я.

— Какой же ты всё-таки придурок, Зверев!

С этими словами она выпрыгивает из машины и, возмущённо топая каблуками, скрывается в подъезде. Усмехаюсь ей вслед, а затем прошу водителя отвезти меня домой.

Надо выспаться. Завтра, как и всегда, у меня полный событий день.

Российская империя. Санкт-Петербург. Городская резиденция графа Беркута.

— Теперь я верю тебе, — говорит граф.

Он впервые что-то произнёс с тех пор, как они сели в машину и приехали домой после поединка. Сын поднимает на него взгляд и переспрашивает: