Но покинуть Библиотеку оказалось не так просто. Когда группа подошла к выходу — огромной кристаллической арке, ведущей обратно в реальный мир — их путь преградила стена из света.

— Что происходит? — спросила Хоп, осторожно касаясь светящейся преграды.

Кристаллы вокруг них начали светиться всё ярче, окружая их со всех сторон. Это были странные образования, похожие на зеркала, но отражающие не внешность, а что-то глубже — саму суть человека.

— Кристаллы Правды, — объяснил Хранитель Памяти. — Последнее испытание. Библиотека проверяет искренность вашего познания.

И тут Андо увидел, как его друзья начали… трескаться. Не физически, а словно их образы, их внутренние «я» покрывались тонкими линиями разломов. Ника держалась за голову, её лицо исказилось от боли. У Кира на груди появилась глубокая трещина, через которую было видно пустоту внутри. Марк с ужасом смотрел на свои руки, покрывающиеся сетью мелких разрывов. Хоп начала буквально растворяться, её контуры стали размытыми, нечёткими.

— Что с ними? — в ужасе воскликнул Андо.

— Кристаллы реагируют на ложь, которую каждый из вас сказал сам себе во время испытаний, — ответил Хранитель. — Даже признав страх, они не до конца отпустили его. Часть их всё ещё цепляется за ложь, за комфортную иллюзию.

— Как это блин остановить? — Андо лихорадочно пытался придумать план.

— Только полное признание, — произнёс Хранитель. — Не только перед собой, но перед всеми. Истинное, искреннее принятие.

Андо понял, что должен действовать первым. Он встал в центр, там, где свет был ярче всего, и заговорил:

— Я ищу родителей, даже зная, что они могут не вернуться. Я хочу знать правду, даже если она причинит боль. Я боюсь, что осколок сделает меня похожим на Вершителя. Боюсь, что не смогу справиться с этой силой. Боюсь, что подведу вас всех.

С каждым словом свет вокруг него становился мягче, теплее. Трещины, которые начали появляться на его собственном образе, постепенно затягивались.

Хоп последовала его примеру:

— Я боюсь найти своих настоящих родителей, потому что они могут разочаровать меня. Боюсь, что вся моя жизнь была построена на мечте, которая разобьётся о реальность. И я… я боюсь потерять тех, кто дорог мне сейчас, особенно тебя, Андо.

Марк шагнул вперёд, его голос звучал непривычно уязвимо:

— Я боюсь привязываться к людям. Когда я позволяю себе заботиться о ком-то, этот человек обычно умирает. Поэтому легче быть командиром, чем другом. Легче держать дистанцию, чем рисковать ещё одной потерей. Но правда в том, что я уже забочусь о вас. Обо всех вас.

Кир долго молчал, затем выдавил:

— Я боюсь ответственности. Боюсь, что если позволю кому-то зависеть от меня, то подведу этого человека. Проще быть одному, проще шутить и не принимать ничего всерьёз. Но… — он сделал глубокий вдох, — я устал быть один.

Ника последней нашла в себе силы заговорить, хотя её голос прерывался от боли и путаницы в голове:

— Я боюсь… потерять себя в иррациональном… Боюсь признать, что не всё… поддаётся анализу и логике… Боюсь, что если приму существование магии… перестану быть учёным… Но я больше не могу… отрицать то, что вижу и чувствую…

С каждым признанием кристаллы светились всё мягче, а трещины на «я» искателей затягивались. Наконец, стена света перед выходом растаяла, открывая путь.

— Истина, — произнёс Хранитель Памяти. — Она освобождает, но и обязывает. Теперь вы несёте бремя знания, которое нельзя сбросить.

Он протянул каждому маленький кристалл, похожий на те, что украшали стены Библиотеки.

— Реликвии, — объяснил он. — Частицы мудрости. Используйте их, когда будет трудно найти ответ.

Прежде чем они покинули артефакт, Хранитель обратился к Андо:

— Мальчик с осколком, — сказал он. — В амулете, который дала тебе мать, скрыто послание. Используй свой новый символ, чтобы увидеть его.

— Какое послание? — спросил Андо, но Хранитель только покачал головой.

— Ты уже знаешь больше, чем должен на этом этапе пути. Некоторые знания опасны, если приходят слишком рано.

Последние его слова эхом разнеслись в кристаллическом зале, когда искатели шагнули через арку, возвращаясь в реальный мир.

Они вышли из храма на закате. Красно-золотые лучи заходящего солнца окрашивали горы, создавая впечатление, будто весь мир охвачен пламенем. Повсюду виднелись следы поспешного отступления — брошенное оборудование, следы от транспорта.

— Похоже, агенты Менталики Инк отступили, — заметил Марк, осматривая площадку перед храмом. — Видимо, им не удалось проникнуть в артефакт после нас.

Ника стояла немного в стороне, её взгляд был расфокусирован. Она время от времени морщилась, словно от боли, и тихо бормотала что-то себе под нос.

— Как ты? — спросил Андо, подходя к ней.

— Хаос, — прошептала она. — Столько голосов… я не всегда понимаю, где мои мысли, а где чужие… Иногда становится тише, но потом… волны… накрывают с головой…