— Я вот о чём размышляю. А не решил ли царь-батюшка под видом смотра невесты для Ивана подобрать новую царицу? Не всё ему развлекаться со своими одалисками, смущая люд православный, — князь наконец решился задать щекотливый вопрос.

После убийства Марфы монахами и кар, обрушившихся на часть церковников, царь будто затаился. Многие думали, что он выдержит положенное время и женится вновь. Кстати, Фёдор Львович нисколько не заблуждался насчёт того, кто по-настоящему убил дурёху Апраксину. Но в этом он не признается даже на последней исповеди на смертном одре. Есть вещи, о которых надо просто забыть.

Что касается государя, то он неожиданно завёл себе спальных девок. Причём сразу двух, да не простолюдинок, а молодых дворянок. А в прошлом году ещё и поменял их на новых, вызвав недоумение представителей знатных семейств, думавших породниться с правителем. Только указывать или стыдить русского царя — дело опасное. Говорят, лишь его нянька Аксинья может себе такое позволить. Даже церковники предпочитают этого не замечать. Благо нет детей от греховного союза. Но разве на Руси забыли, что Марфа Нагая тоже была невенчанной с Иваном Васильевичем? И сия история закончилась очень плохо.

— Боишься, что царь признает незаконнорождённого? — усмехнулся вдруг посерьёзневший Барятинский. — Я тоже! До дрожи в коленях. Но очень надеюсь, что Фёдор Алексеевич наиграется и женится. Он умный и всё прекрасно понимает. Мы не Европа с их признанием бастардов, коих может быть великое множество. И лучше закончим этот разговор. Ни к чему хорошему он не приведёт.

Гость попрощался и покинул кабинет, а князь ещё долго сидел в тишине. Значит, не он один опасается происходящего.

А ничего так, удачное местечко для встречи в верхах! Ещё и комаров нет, которые порядком одолели меня в дороге. Окружающие пейзажи радуют первозданностью и нетронутостью, а посещённые селения — убогостью. И полным отсутствием нормальных условий для жизни.

Да, мне так и не удалось привыкнуть к отсутствию комфорта XXI века. Я даже по интернету и телевидению так не страдаю, как по тёплому ватерклозету, нормальному душу, возможности быстро передвигаться и некоторым продуктам, вроде мороженого. Особенно окружающая действительность угнетает в пути. В Воробьёво, Коломенском и Кремле у меня создан хоть какой-то приличный быт. Надо учитывать, что я царь, и во дворцах нет недостатка в слугах. Разве что пришлось поработать над вопросами гигиены. Странно кушать изысканное яство, приготовленное поваром, не моющим руки, ещё и совавшим их непонятно куда. Или воду для чая могли набрать из колодца с речной водой.

Жалко, что пока никак не получается с системой центрального отопления и подачи горячей воды. Говорят, в Англии её уже изобрели, во что я не верю. На самом деле нужная вещь для больших помещений. В том же Кремле достаточно холодно, если не брать личные палаты нашей семьи. Бояре не от хорошей жизни надевали на заседание Думы по две шубы. Пока такая технология — сущая блажь. Я же работаю на перспективу. Например, трубы важны сами по себе, а с изготовлением у нас проблема. Может, Кулибины из Оружейной палаты чего изобретут ещё при моей жизни? А пока лишь немногим можно наслаждаться комфортом, недоступных большинству подданных.

Но как же бесит дорога! Сначала ты трясёшься в седле, а затем плывёшь на струге. Все эти аппараты приводятся в движение при помощи мускульной силы. За последние три года я наездился и наплавался до тошноты. Прибавьте к этому остановки для оправления естественной нужды и готовки обеда. Это мы ещё заранее продумали маршрут кортежа, который подготовили люди Языкова. Отряд двигался весьма быстро, а высланные вперёд слуги обеспечивали готовку еды и место для ночёвки. Путевых дворцов здесь ещё нет, поэтому мы обходимся постоялыми дворами и приличными домами подданных.

Как по мне, лучше палатка с походной кроватью, которую везёт заводная лошадь. Кортеж идёт налегке, а поесть можно обычной дорожной каши. Не люблю отделяться от своих людей, хотя взял с собой повара, который готовит для меня, Лихачёва, Саввы и ещё пятёрки ближников. Но едим мы обычные кулеши или наваристые супы.

До Новгорода дорога летом отличная, ещё и движение по ней интенсивное. Впрочем, в сторону Нарвы и обратно тоже движется немалый поток возков. Людям различных профессий необходимо за короткий сезон успеть сделать много дел. Естественно, нам освобождали проход. Многие понимали, что едет важный человек. Я старался особо не светить поездку, а то всякое может быть. Врагов у царя тоже хватает. Хотя все, кому надо, особенно послы с прочими шпионами, узнали о встрече с Карлом заранее. Да, у меня рандеву со шведским монархом, отцом деятеля, с которым Пётр воевал двадцать лет.

Шведы встретили нас немалым отрядом, с завистью поглядывая на коней и экипировку моих людей. Вернее, отряд сопровождения ждал нас ещё на границе. А здесь уже была официальная делегация.

Не помню, как выглядел Карл, не попадались картины в моём времени. Его сын всё-таки более известная личность, чем отец. Но он точно не похож на шведа. Каштановые волнистые волосы, вытянутое лицо и нос, более подходящий кавказцами или итальянцам. Голубые глаза на этом фоне выглядели инородным телом. Монарх был одет в мундир синего цвета с отделкой жёлтых оттенков, на голове — смешная шапка, отдалённо похожая на ушанку. Такую же форму носил весь отряд, разве что офицеры выше чином отличались более дорогой отделкой оружия. Это форма Норрландского драгунского полка, старейшей и лучшей воинской части соседей. Гвардия, по сути.