Шрифт:
— Да!
— Вот круто!..
— Так, тихо.
Артем только в этот момент заметил, что заметная часть хлама на полках представляла собой разного рода опасные игрушки. Подушечки с иголками, наборы блесен, мелкие фигурки из стекла и ржавого металла…
На стене над входом была прибита перевернутая подкова. По углам в нескольких местах было рассыпано что-то белое, судя по всему, соль. Зеркала на стенах были сплошь в трещинах…
— Вы кого-то видели здесь? — спросил Артем.
— Там, — указал Лас в дальнюю часть коридора. — Но нужно до самого конца дойти!
С одной стороны, едва ли не идеальное препятствие. Смысл неудачи в том и заключается, что твои сильные стороны оборачиваются против тебя же.
Вот только Артем был в этом плане на особом счету.
У него ведь у самого была повышенная Удача. Так что в случае с ним все просто должно было уравновеситься.
— Стойте на месте, — скомандовал он всем. — Я дойду до конца, потом пойдем обратно.
— Только осторожно, — предупредил Лас. — Не забывай про боковые комнаты.
Артем только кивнул.
Первые несколько метров коридора были свободны. Опасаться тут стоило только люстр ну и, возможно, полок на стенах с какими-то подозрительными склянками.
Когда Артем проходил мимо пара из них подозрительно затряслась, но все-таки не упала.
Парень дошел до первой боковой комнаты.
Внутри оказался склад с теми самыми подковами. Они были сложены в коробки и ящики, стоящие на полках…
Хрусть!
Едва Артем заглянул, одна из полок треснула. Коробка упала вниз, выбив доску из паркета…
Хлоп!
Перед Артемом из пола выбило доску, и та свистнула у парня около лица… но все-таки не задела. Хотя это и было близко.
Остальные, увидев это, выдали дружный «ох».
— Не парьтесь, я везучий, — заверил их парень.
И дальше пошел быстрее. Проходя мимо Ласа с Егозой, помог лучнику, вытащить ногу, а после они вместе сняли Егозу.
— Стойте здесь.
Артем двинул дальше. И из следующей комнаты на парня глянула сразу две сотни желтых глаз. Выглядело это зловеще, до тех пор пока…
— Мя-яв! — раздалось дружное оттуда.
Сотня черных кошек сидела там. Примерно в этом месте болтался на вентиляторе Курильщик.
На следующем шаге на ближайшем зеркале громко треснуло, и выбитый осколок вонзился в стену в полуметре от головы Артема.
— Мя-яв! — с возмущением выдали блохастые.
— Ну-ну, в следующий раз получится.
Потом Артем прошел мимо комнаты с календарями. Везде страницы были развернуты либо на двадцать девятом февраля, либо на тринадцатом числах.
Тут же под потолком внезапно закоротило проводку. В сторону парня ударило небольшой молнией, но ее перехватила еще одна упавшая люстра. По итогу два «несчастья» уничтожились друг об друга.
Следующими в коридоре шли две одинаковых комнаты, слева и справа. Обе были завалены заряженными арбалетами. Под зловещий гул взведенных механизмов Артем прошел мимо, но ни одного выстрела так и не случилось.
На последних метрах коридора на полу не было свободного места от десятков лежащих там граблей. Почти исключительно — детских. Примерно по пояс Артему с тяжелыми набалдашниками на ручках, выкрашенных в веселый красно-зеленый цвет.
От греха, Артем задействовал Вес, пролетев этот участок по воздуху.
И оказался, наконец, перед последней дверью.
Она была в чем-то похожа на входную. На ней тоже было выведено число тринадцать, но также под ним остались и три перечеркнутые семерки.
В этом месте концентрация неудачи, кажется, уже зашкаливала. Когда Артем подошел к двери, на ближайшей полке ослабло крепление, и коллекция спиртовок, что там стояла, начала падать и разбиваться об пол рядом с ногами парня. Снова коротнула проводка…
…которую вовремя потушил Призрачный Двойник.
— Близко, — оценил парень.
И уже после вошел в комнату. Оказавшуюся совсем тесной.
С одной стороны к стене прижималась незаправленная кровать. По кругу от нее расходились разного рода тумбочки и столы, сплошь уставленные мелким хламом. Счастливыми китайскими жабами, идолами, засушенными гербариями из четырехлистных клеверов и тому подобным.
Все это было так или иначе подпорчено. У клевера были оторваны лепестки, жаб покрывали трещины, подковы на стенах были перевернуты, а календари, которые прежде явно были раскрыты на других числах, упрямо показывали тринадцатые дни месяцев.