Мое тело ударилось об пол, а на моей груди через миг стояла когтистая лапа Кирсаны, сминая мои ребра и заставляя пропустить вдох. Внутри легких уже бурлила кровь.

— Не попал, как же ты все-таки жалок…

— Попал. Я победил, — сплевывая кровь, прохрипел я. — Я целился не в тебя, ты проиграла.

Кирсана медленно обернулась и увидела, как один из моих ножей вошел в голову кронпринца, а второй застрял в спине принцессы, в ее позвоночнике, заставляя ее тело биться в судорогах. Неудачно вышло, второй удар в позвоночник эта сука мне точно не забудет.

— Я, принц, тебе это еще припомню… — оскалилась Кирсана, а я с улыбкой смотрел как мои отрубленные пальцы возвращаются на место, а пространство вокруг крепости вздрогнуло и словно из ниоткуда появились огромные трибуны за пределами полуразрушенной крепости.

— И игра окончена! — донесся до нас усиленный магией голос императорского комментатора. — Ожидаем вердикта наших судей, а сейчас на арене начнут работать целители.

Все, кто пал от моих рук, вставали с камней, словно их никогда не убивали. Крепость окружали несколько сотен целителей высших рангов, заклинатели и символисты, и, конечно же, были тут и Тени Императора, что следили за тем, чтобы никто не умер. Конечно, на меня им было плевать, за мной почти не следили. Вот Кронпринц с сестрой уже поднялись и ушли из разрушенного здания, не обращая на меня никакого внимания, а у меня все еще булькала кровь в легких.

— Целители тебя не любят… — прошипела Кирсана, сходя с моей груди, а затем помогла встать и коснулась моей груди своей когтистой лапой, что в миг превратилась в женскую ладошку, и по моему телу пошло тепло. — Сейчас я тебе помогу…

— Спасибо, — попытался я улыбнуться, чувствуя, как мне становится лучше, и посмотрел на трибуны, которые молчаливо ожидали оглашения результатов.

Сколько там было людей? Сорок тысяч, двести? Все едино, они смотрели на представление, устроенное императором, игра в войну, где умереть сложно, но вполне возможно, и в ней всегда участвовали дети императора. В игре сразу становится понятно, кто чего стоит. Может ли кронпринц стать императором? Достоин ли он, или же есть тот, что достойнее его? Ну а как я попал на эту кровавую арену? Во всем виню я лишь себя и ту злополучную встречу возле уборной, мне Айро потом все рассказал, и та шутка, что если я его не донесу, то он уже не будет кронпринцем, первым среди равных по праву рождения, была не совсем шуткой. И я прекрасно вписывался в план Императора, меня не жалко, я опасен и, тем более, имя моего клана ему понравилось, а то, что я явно иду по проклятому пути, что меняет судьбы, вводит в восхищение главу Империи. По крайней мере, так рассказал мне мой наставник, и сейчас, подбирая с земли брошенные ножи, я ухмыльнулся. — Вторая игра, и теперь я явный победитель, но судьи боятся объявить это.

— Рык, тебе помочь? — смотря на меня, спросила смутившаяся от чего-то Кирсана. — Ты хромаешь.

— Колено, при падении раздробил, — усмехнулся я. — Скоро все заживет, а после ужина и вовсе не останется никаких ран.

— Ужин, говоришь… — усмехнулась Кирсана, сбрасывая с себя боевую форму. — В том доме, где ты живешь, нет никого, даже слуг…

— Да, семья, что меня приняла, ненадолго уехала.

— Да и твоя, как её там…

— Рина.

— Её тоже не видать среди встречающих, — ехидно улыбнулась Кирсана. — Поругались?

— Она уехала по торговым делам.

— Эта Торговка… Она тебе не пара, Калибан. И… Как ты смотришь на то, чтобы я… — не дала мне договорить Кирсана, но и сама не успела закончить свою мысль.

— Судьи вынесли свой вердикт! — провозгласил комментатор. — У нас ничья!

И вдруг словно земля затряслась, на закрытой трибуне должен был появиться знак, обозначающий ничью, красное полотнище. Но воздух вздрогнул, и у всех на глазах появилось белое полотно белое с названием моего рода.

— Победил Калибан, — заявил главный судья, который мог вмешаться по правилам игры. — Его победа была прекрасна!

На трибунах начался хаос, кто-то кричал в небо, кто-то вопил проклятия в мою сторону, но это продлилось недолго, всего пару секунд.

— Он сделал все для победы и, оказавшись в меньшинстве, применил хитрость, — провозгласил император. — Учитесь, подданные, мои же дети уже получили опыт. Третьи игры пройдут через две недели, у Калибана в следующей битве будут добавлены еще десять воинов к его десятке.

Трибуны успокоились, а я ухмыльнулся. В прошлый раз кронпринц получил тридцать воинов. Я спускался с арены в одиночестве, поскольку у меня не было фанатов, а потаенные коридоры под трибунами спасли меня от разъяренных толп, что непременно сделали ставку на императорских детей. Пока я умывался и надевал кимоно в небольшой комнате, похожей на темницу, на арене выступали поэты и певцы, что до самого вечера будут развлекать народ. А через два дня пройдет бал в императорском дворце, ну и сегодня еще будет небольшой вечер для узкого круга лиц, участвовавших в играх. В прошлый раз меня позвали туда, и весь вечер я слушал о том, какой же прекрасный кронпринц. В тот раз приглашение ждало меня в коморке со слугой, но в этот раз комната была пуста.

— Ничего страшного, — выдохнул я, одевшись в белое кимоно и смыв пот и кровь. Я смогу переговорить с поединщиками на занятиях тени. — Врагов в императорской семье мне не надо.

Снаружи огромной арены меня ждала целая процессия, нет, не из фанатов, и не желающих пожать мне руку. Меня сторонились как клановые, так и простые люди, как никак я подымаю руку на членов императорской крови, которых, несомненно, любят. Кого-то больше, кого-то меньше, в первую игру, и это со мной сыграло злую шутку в прошлой игре. Воины, которых я взял с собой, подставляли свои глотки принцам и принцессам. Да, они подчинялись моим приказам и бились, но считали за честь погибнуть от рук, например, младшей принцессы. Пусть не всегда умирая, но непременно заливая кроху своей кровью и тем, что было в их внутренностях. Повергая тем самым психику двенадцатилетний девочки в ужас. Помню, как принцесса стояла во всем этом, судорожно сжимая свое единственное оружие, которым она могла убить взрослого мужчину, свое верное копьё.