Правда, опять же, с помощью всё той же неразлучной парочки — Вилигута и Левина. Их третий коллега профессор Волли Хорст, посвященный во все таинства колдовства, на данный момент был совершенно недееспособен. Как бы там ни было, но других знатоков магии у Гиммлера под рукой не было. Так что рано или поздно, он всё равно сменил бы гнев на милость.

«Лучше, конечно бы, пораньше…» — размышлял Рудольф, стоя у кровати своего коллеги — Волли Хорста, лишь чудом выжившего во время атаки русского колдуна.

Выжить-то профессор Хорст выжил, но в себя до сих пор не пришел — уж слишком критическими были повреждения головного мозга невезучего оберштурмбаннфюрера СС. Ему практически размозжило голову рухнувшей кирпичной стеной, что разбил при нападении на институт клятый ведьмак! После того, как русские сбежали, применив какое-то особо изощренное колдовство (Вилигут сообщил Гиммлеру, что это была какая-то древняя и забытая вариация пространственной магии, позволяющая магу переноситься на любые расстояния), прибывший бригадефюрер срочно ввел «Искру» Хорсту и провел над ним самый мощный обряд исцеления, на какой был способен.

Но «малышу» Волли ничего не помогало. Даже чудотворный препарат Левина не смог поднять Хорста на ноги — слишком уж серьёзными оказались травмы. Однако, «искра» не дала ему скончаться, и как-то поддерживала его бессознательную жизнь. Сколько так могло продолжаться не знал никто, ни Левин, ни старый колдун.

Однако, с каждым днём бедолаге Хорсту становилось всё хуже и хуже, это сумел ощутить Карл с помощью каких-то своих магических методов. И если не случится настоящего чуда — Волли несомненно отдаст концы. Вилигут целыми днями перебирал пыльные колдовские манускрипты своей семьи, стараясь отыскать какой-нибудь способ. Но тщетно — бедолаге ничего уже не могло помочь.

Был, правда, еще один способ… Но старик, честно говоря, не хотел к нему прибегать. Ибо последствия от его применения могли быть весьма непредсказуемыми. Однако, Карл держал его в голове на самый крайний случай. И, по всей видимости, этот случай наступит уже очень и очень скоро…

— Ему ничего не помогает, Карл! — воскликнул Рудольф, когда старый маг появился в палате, где лежал бледный как полотно Волли. — Даже мой препарат!

— Без твоего препарата он бы уже давно был мёртв, — ответил старик, положив свои слегка дрожащие руки с морщинистой кожей поверх тела Хорста.

Закрыв глаза и сосредоточившись, Карл поводил руками над головой профессора, а затем над грудной клеткой. Напоследок он приложил руки к вискам оберштурмбанфюрера СС и, наклонившись, прижался своим лбом ко лбу своего ученика, находящегося на пороге смерти.

— Ну, как? — хрипло поинтересовался Левин, когда Вилигут закончил свои неуклюжие телодвижения.

— Ему стало хуже, Руди… — глухо отозвался колдун. — Он умрет со дня на день… И я ничего не могу с этим поделать…

— Значит, твой препарат, Руди, не является панацеей от всех болезней? — раздался знакомый голос за спинами коллег-оккультистов. Никто из них не заметил, как в палату вошел Генрих Гиммлер.

— Хайль Гитлер, герр рейхсфюрер! — первым среагировал на появление шефа СС профессор Левин.

— Гутен таг, герр… — устало произнёс старый генерал, но был перебит Гиммлером.

— Хватит официоза, камрады! — Отчего Гиммлер решил сменить гнев на милость было непонятно, но настроение у второго лица Третьего рейха было отменное. — Признаюсь — я погорячился! И вашей вины в случившемся нет.

Услышав эти слова, Левин незаметно выдохнул — короткая опала, кажется закончилась. Теперь бы еще понять, чего на этот раз от них хочет всесильный шеф СС? Но чего бы он ни хотел, Рудольф готов был вывернуться наизнанку, чтобы дать ему желаемое.

— Да, Генрих, — ответил старик на первый вопрос Гиммлера, — «искра» не панацея от всех болезней. К тому же Волли не болен — он умирает… Если бы он был одарённым — был бы ещё шанс, а так… — И Карл удручённо взмахнул рукой.

— А твоя целительская магия? — не отступал рейхсфюрер. — Ты же сумел вырастить глаз Руди? Ну-ка, покажи его мне, дружище! — попросил Рудольфа Гиммлер.

Левин быстро сдвинул на лоб повязку, закрывающую когда-то выколотый глаз. Если еще несколько недель назад он напоминал сморщенный мутный шарик, «болтающийся» где-то на дне глазницы, то теперь выращенный с помощью магии глаз, выглядел настоящим органом зрения. Только белок был еще кое-где залит кровью, да радужка была едва видна. Но то, что это глаз — сомнений не было.

— Так как, Карл? — спросил Гиммлер.

— Мозг Волли пострадал слишком сильно, — ответил старик. — Моя магия не справляется… Вернее, она действует, но слишком медленно. Мой мальчик умрет быстрее…

— Неужели нет никакого способа его спасти, Карл? Не поверю, что в твоих древних книгах нет ответа на этот вопрос? Или всё-таки есть, дружище? — надавил на старика рейхсфюрер СС, заметив, как изменился в лице Виллигут.

Его интерес не был праздным, поскольку с пропажей русского профессора воспроизвести его чудо-машину мог только один человек — Волли Хорст. Ведь у него уже почти всё получилось, когда стьарй колдун сумел добыть из памяти Трефилова часть недостающей информации.