— Харут был великим лгуном! — воскликнул я взволнованно.

— В самом деле? Мне казалось, что он всегда был болезненно правдив, хотя я понятия не имею, как он узнавал правду. В любом случае, — продолжала она, чуть подумав, — не думайте, что я знаю худшее о вас, потому что остальные так думали. Женщины, которые кажутся разными, имеют нечто общее. Если одной или двум из них нравится мужчина, остальным он тоже нравится, потому что нечто в нем самом обращено к универсальному женскому инстинкту. Я думаю, что мужчины другие в этом отношении.

— Может быть, потому что они более снисходительны и милосердны, — предположил я, — или просто они любят тех, кто любит их.

Она снова мило засмеялась и сказала:

— Однако все эти реплики не относятся к нам с вами. Мне кажется, что говорила вам об этом, когда под сенью кедра в стране кенда вы боялись, как бы я не схватила простуду, и это очень странно, но вы — другой, рядом с вами что-то во мне меняется.

— Вам повезло, — пробормотал я, все еще глядя в серебряное блюдо.

Она снова засмеялась.

— Вы помните траву тадуки? — спросила она. — У меня достаточно много ее наверху, и не так давно я немного вдохнула, совсем немного, ведь вы знаете, как это опасно.

— И что вы видели?

— Ничего существенного. Вопрос в том, что мы оба увидим?

— Ничего, — ответил я твердо. — Никакая сила не заставит меня попробовать это дьявольское зелье снова.

— Кроме меня, — проговорила она еле слышно. — Нет, не думайте, что вы покинете этот дом так скоро. Вы попросту не сможете уехать, в воскресенье нет поездов. Кроме того, вы не сделаете этого, если я вас не попрошу.

— В глазах всех птиц напрасно расставляется сеть[348], — процитировал я, непоколебимый, как скала.

— Неужели? Тогда почему я стольких уже поймала?

В этот момент бык Башана[349], я имею в виду Смита, начал что-то мычать хозяйке дома с другого конца стола, и наш разговор прекратился.

— Мой друг, — зашептал мне в ухо Скруп, пока мы ждали, чтобы женщины вышли, — мне кажется, что вы снова думаете о женитьбе. Что ж, выбор не такой плохой, — и он уставился на прекрасный силуэт леди Регнолл, которая исчезла за дверями вслед за остальными.

— Заткнитесь, идиот! — ответил я возмущенно.

— Почему? — невинно спросил он. — Женитьба достойна уважения, особенно если она последняя в жизни. Я помню, как говорил вам нечто много лет назад за этим же столом, когда вы только познакомились с ее светлостью. Но тогда рядом был Джордж, а теперь его нет.

Я не удостоил его ответом, схватил свой стакан и уселся между каноником и быком Башана.

Глава 3

АЛЛАН ДАЕТ СЛОВО

Мистер Эттерби-Смит при знакомстве оказался даже хуже, чем могла бы нарисовать самая недружелюбная фантазия. Это был джентльмен, в известной степени происходивший из хорошей семьи. Его настоящее имя было Эттерби, а добавка «Смит» сделана для того, чтобы защитить скромное состояние, доставшееся ему именно на этом условии. Его родство с лордом Регноллом было не такое близкое по линии матери. Что же касается прочего, то он жил на каком-то морском курорте на южном побережье и мнил себя спортсменом, потому что как-то воспользовался случаем и взял в аренду участок для охоты в шотландских лесах, где водились олени.

Очевидно, всю свою жизнь он ничего не делал и не заработал ни одного шиллинга, и детей своих воспитывал в том же духе. Главной чертой его характера было невыносимое тщеславие, которое часто характеризует мужчин, которые ничего из себя не представляют. Кроме того, он носился с идеей о своих правах, которые включают в себя, как я наконец-то понял, возвращение собственности Регноллов и богатства. Не думаю, что стоит говорить о нем что-то еще, кроме того, что он наскучил мне невероятно, в особенности после того, как он пропустил за накрахмаленный воротник сюртука четвертый стакан портвейна.

Однако его сын был еще хуже, потому что задавал бесконечные вопросы, и, когда я наконец был вынужден умолкнуть, прочел мне лекцию об охоте. Да, этот юнец, который жил в Сандхерсте, учил меня, Аллана Квотермейна, как убивать слонов. Он, который никогда не видел слонов, за исключением тех, которых он кормил сдобными булочками с изюмом в зоопарке! Наконец, мистер Смит, который, к великому изумлению Скрупа, оккупировал дальний конец стола и возомнил себя хозяином, подал сигнал, и мы отправились в гостиную.