Приходя в палату к профессору, Гарри сначала тушевался, молчал, глядя на безвольное тело на больничной койке, но после преодолевал себя, начинал говорить, рассказывать новости, читать газеты и журналы. Ну а когда уставали глаза или заканчивались новости, Поттер порой начинал говорить все подряд, пользуясь бессознательным состоянием мужчины.

— Вы даже открытку с изображением этого места забыли в палате, — напомнил Снейп. — Маггловскую, с подписью. Довольно четкий ориентир.

— Но я ведь мог лишь размышлять о том, куда хочу поехать, — сказал Гарри. — Вы были так уверены, что я отправлюсь именно сюда? И… вы были в сознании, но притворялись? Зачем?

Зельевар поморщился, но принялся подробно объяснять:

— Для начала, не могу сказать, что тогда был в сознании. Это больше напоминало полудрему. Я не осознавал течение времени, себя в пространстве, но порой улавливал голоса и… цеплялся за них. С вами, Поттер, это было легче всего.

Гарри хотелось усмехнуться и спросить о том, чем же он так выделился на фоне других, не своей же сомнительной избранностью, но промолчал.

— Вы, похоже, оставались рядом достаточно долго, чтобы я мог сосредоточиться, — разбил его фантазии зельевар. — В сравнении с посещениями целителей. Вам нечем было заняться?

Гарри не стал отвечать. Если Снейп слышал хоть часть того, что Поттер наговорил у него в палате, то давно в курсе всех мотивов юноши. Зачем повторяться? Да и не хотелось теперь говорить все то, что Гарри произнес когда-то под влиянием эмоций.

— Ну а по поводу вашего первого вопроса… — не стал настаивать на ответе Северус. — Вы сами, Поттер, тогда сказали, что хотите оказаться в месте, которое никак не связано ни с кем из знакомых вам людей или событий. Вы не поехали бы во Францию, Болгарию, Румынию, Египет… И так можно отсеять очень много мест.

Гарри усмехнулся:

— Но это ведь не все страны мира.

И сам же понял, что спорит просто так, не пытаясь ничего достичь.

— Зачем вы здесь? — спросил Поттер и все же поднялся, отошел чуть дальше от обрыва и, вытащив из рюкзака, расстелил плед на большом выступе, вполне пригодном для того, чтобы на нем разместились двое.

Зельевар ничего не сказал и проигнорировал предложение Гарри присесть. Юноша немного помялся, но все же опустился на импровизированную скамейку. Со скалы открывался живописный вид на плато Кьераг. Гарри очень нравилось это место, особенно в тихие часы перед рассветом, когда на этой природной смотровой площадке бывало мало туристов.

Первый раз на Прекестулен Поттер поднялся с туристической группой, а после переносился сюда аппарацией, перемещаясь под мантией-невидимкой в укромный уголок за большим валуном. Здесь всегда отлично думалось. И даже ветер не мешал наслаждаться силой и красотой природы Норвегии.

— Вы знаете, сэр, это место называют Скалой-кафедрой, — решил нарушить молчание Поттер.

— Предлагаете прочитать вам лекцию? — фыркнул Снейп.

Гарри стушевался и замолчал. Как же проще было с профессором, когда тот лежал неподвижно на койке в Мунго. А сейчас с ним ведь даже не поругаешься!

— Поттер, — наконец сказал Северус Снейп через какое-то время, — я… благодарен за…

Мужчина не договорил. Но и без этого у Гарри пробежали мурашки по коже. За считанные минуты вспомнилась вся жизнь и то, сколько раз сам Снейп помогал юноше. Кажется, пережитая смерть заставила Гарри вспомнить и осознать даже те моменты, которые он помнить не должен был. Например то, сколько раз желчный зельевар сидел у постели искалеченного Героя, находящегося в забытьи, отслеживая процесс излечения.

Гарри хотелось попросить ничего не говорить, ведь тогда и ему придется извиниться и поблагодарить, а делать этого не хотелось. Хотелось лишь верить, что у них больше нет счетов друг к другу. Они свободны от обязательств.

— Как ваше здоровье? — спросил Поттер, надеясь, что профессор поймет его и позволит перевести тему.

Снейп, и правда, что-то уловил в выражении его лица и чуть расслабился, прежде чем с привычной едкой усмешкой ответить:

— Вашими стараниями — неплохо. Сами узнали бы об этом, если бы остались в стране еще на несколько дней.

Гарри довольно улыбнулся и кивнул.

Когда Снейпа доставили в Мунго, то выяснилось, что яд змеи пробыл в теле волшебника слишком долго и противоядие, которое помогло Артуру Уизли, неспособно нейтрализовать отраву. Будь Снейп обычным человеком и не помогай ему целители, профессор не дожил бы и до вечера.

Рану зашили, как и мистеру Уизли. Дали лекарство. Но результат оказался плачевным. Снейп медленно, но умирал. К моменту, когда в больницу прибыл Гарри, жизненные показатели профессора были на критической отметке. Целители не могли ничего придумать. Но придумал Поттер, предложив проверить свою кровь и кровь учителя на совместимость.