— Ты сказал Рону и Гермионе, что я в доме? — уточнил юноша, прислушиваясь к звукам с первого этажа.

— Нет, — ответил домовик. — Хозяин не обязан отчитываться о своем местоположении перед… этими.

Гарри кивнул и поплотнее закутался в плед. Он не чувствовал себя виноватым перед друзьями и знакомыми. А их настойчивость сейчас лишь раздражала. Видя состояние Поттера, Кричер наложил на комнату заглушающее и с тихим хлопком исчез.

* * *

Гермиона знала много заклинаний, но ни одно так и не помогло открыть проход в доме на Гриммо. Зная о состоянии коридора на первом этаже, юноша и девушка перенеслись в Блэк-хаус камином и попытались вызвать домовика. Тот явился лишь несколько минут спустя, начал сыпать оскорблениями и, сколько Гермиона ни просила, отказывался отвечать на вопросы.

— Грязнокровка не является хозяйкой Кричеру, — только и твердил эльф.

Рон предлагал наподдать домовику, но этим добился лишь того, что Кричер исчез и больше не показывался.

— Джин говорила, что они с мамой ничего не смогли сделать, — утешил Рон, когда у девушки закончились идеи, как пробиться в другие комнаты дома.

— Но как же Гарри? — возмутилась она.

— Ну он же сказал, что просто хочет побыть один, — пожал плечами парень. — Сам потом объявится.

Гермионе ответ любимого не понравился, но пришлось смириться и убраться прочь. А на следующий день отсроченным проклятием накрыло Фреда, и о Поттере на какое-то время все забыли.

* * *

Рон оказался прав. Гарри сам пришел в Хогвартс через пару дней, чтобы проведать пострадавших, и довольно легко согласился явиться к Уизли на ужин. Но уже в Норе вновь стал вести себя странно.

Он отказался от предложения пожить у рыжего семейства, отказался пустить на Гриммо друзей. Посочувствовал миссис Уизли, которая с трудом переносила тяжелое ранение Фреда и постоянно капала себе в стакан с водой Успокоительное, но и только. А на слова Гермионы, что все старшекурсники должны помочь с восстановлением Хогвартса, заявил, что у него слишком много личных дел.

— Каких еще личных дел?

Этот вопрос девушка задала при всех Уизли, не допуская и мысли, что не все можно обсуждать при свидетелях. Гарри нахмурился, поморщился и ответил:

— Гермиона, последние семь лет вся моя жизнь была достоянием общественности. Я ничего не мог сделать без пристального внимания. А если и удавалось сократить число свидетелей до минимума... Это все равно не означало, что за мной никто не наблюдает. Ты сама делала это все эти годы. И если у тебя и Рона хватало такта не ходить со мной хотя бы в туалет, то потом ты с лихвой это компенсировала, требуя... Я повторюсь, требуя, чтобы я делился с вами всем. Будто у меня нет и не может быть личной жизни.

— Гарри Джеймс Поттер! — девушка так опешила от слов друга, что не сразу успела среагировать.

— К твоему сведению, — продолжал Гарри спокойно, — друзья могут делиться всем и вся, но не обязаны это делать. Но у меня никогда не было друзей. Да и вообще людей, для которых я хоть что-то бы значил. И я легко принял то отношение к себе, которое все демонстрировали. Но только сейчас понял, что все кругом считали и считают, что я всем должен. Должен спасать мир, должен учиться, должен играть в квиддич, должен стать аворорм… помогать с ремонтом… и должен рассказывать о малейших своих делах. Вот только я никому ничего не должен!

— Гарри! — снова попыталась одернуть юношу Гермиона, пока Уизли помалкивали.

— Я хочу жить так, как мне нравится. Я много лет жил ради вас всех, — юноша обвел взглядом собравшихся. — Это не я имел родителей-дантистов, не чаявших во мне души и обрадовавшихся новости о способностях своей дочери. Это не я объедался мамиными обедами и ужинами каждый день. Не я отдыхал во Франции, зная, что мой друг заперт в доме родственников, как в тюрьме или склепе. Не я въехал в дом моего крестного практически сразу после Турнира… пока я продолжал томиться у Дурслей. Где… где я не мог получить помощь с кошмарами из-за гибели Седрика и возрождения Тома. Ты и Рон наслаждались своей жизнью, по крайней мере, все годы кроме последнего. А я, сирота, за которого никто не мог заступиться, рисковал собой большую часть времени. И прямо сейчас я хочу делать то, что нравится мне, а не сидеть тут и выслушивать твои претензии. Я что-то еще кому-то должен? Я всю жизнь буду должен? Когда я уже расплачусь за то, что из меня сделали козла отпущения? Я не буду восстанавливать Хогвартс и вообще туда не вернусь! И я не буду отчитываться перед тобой. Я имею право жить своей жизнью. Например, провести следующий год просто отдыхая, высыпаясь и путешествуя. А ты... Займись своей жизнью.

Договорив, Гарри вскочил и покинул дом Уизли, не подозревая, что все это время его не перебивали лишь потому, что он неосознанно закрыл всем рты спонтанным Силенцио.

Следующие несколько дней рыжее семейство не напоминало о себе. Джинни убедила всех, что не стоит лезть к Гарри какое-то время. А сам Поттер приходил в себя и усмирял гнев.

* * *

За эти годы Гермиона привыкла, что именно Гарри всегда идет на уступки и просит прощения. Даже если виноват был не он. Но в этот раз Поттер поступил ужасно, и девушка не сомневалась, что молодой человек вот-вот появится в Норе с извинениями. Грейнджер ждала и моталась между домом семьи Уизли, Хогвартсом и Министерством. Пока другие зализывали раны, Гермиона действовала и была очень довольна собой. Уже сейчас волшебница видела себя новым министром. Самым молодым министром Британии!

Гарри не подозревал, что должен был страдать и раскаиваться. Вместо этого он посетил Мунго и встретился с целителем Сметвиком, чтобы узнать о состоянии Северуса Снейпа. После всей этой истории Гарри казалось, что они с профессором связаны гораздо теснее, чем с кем-то еще, так что молодой маг чувствовал свою ответственность за учителя. Тем более, оказалось, что Снейпа никто не проведывал, хотя его вину или невиновность еще только предстояло доказать на суде.

Суды отложили на некоторое время. Министерство, как выяснилось, учло прошлый неудачный опыт и не спешило всех судить и миловать по горячим следам. Гарри же вызывали в Министерство как раз из-за этого. У него хотели взять свидетельские показания и пригласить на заседания в качестве свидетеля обвинения. Гарри согласился участвовать, но в случае Снейпа и Малфоев выбрал статус защитника, чем очень сильно удивил клерка, заполнявшего документы.