Шрифт:
– Надо?
– Пожалуй, да.
Дома, кроме остатков его нарезки и коньяка шаром покати. Даже поужинать нечем.
Поднимает с шеи балаклаву, закрывая снизу лицо.
– Это обязательно?
– А что такое?
– Ты выглядишь как бандит.
Усмехается.
– Я бы на месте продавцов сильно беспокоилась.
Мы идём по магазинчику мимо полок.
Он накидывает в корзину продукты. Я беру себе творожок, кофе, сливки и пару яблок. Рассчитываясь на кассе, жду его.
Он ставит продукты на кассу, продавщица, пробивая, ставит ему все аккуратно в пакет. Пока он пишет что-то в телефоне.
А мне не ставила....
– ревнивенько отмечаю я.
Только большим мальчикам такой сервис?
Тихомиров забирает пакет.
И не расплатившись идёт мимо меня.
Так....
Ну это уже вообще!!!
– Ты что делаешь?!
– шиплю я.
Игнорируя меня, тормозит в дверях, глядя на экран телефона.
– Заплати!
– шепчу шокировано.
Разворачивается, возвращается.
И я почти выдыхаю. Но...
– Деньги...
– вальяжно требует он у кассирши.
Она вытаскивает из под кассы тонкую стопку пятитысячных, протягивает ему.
Мои глаза слегка вылазят из орбит, словно я игрушка-антистресс, на которую нажали.
Забрав деньги, он проходит мимо меня на улицу, в услужливо разъезжающиеся перед ним двери.
В ужасе смотрю в глаза продавщице.
Она смотрит на меня с подозрением.
Итак, я свидетель или соучастник? Это наверняка на камерах, что мы вместе пришли. И что мне делать?!
– И-извините, - растерянно бормочу я.
– Давайте, я оплачу его покупку.
Ее лицо слегка перекашивает от смешанных эмоций.
А те, деньги, что он у нее забрал, тоже вернёшь, Чалкина.
Тихомиров возвращается и сгребая меня за плечи, вытаскивает из магазина.
– Ты ограбил магазин?!
– потряхивает меня от шока
– Это мой магазин.
– А-а-а...
– застываю я, слушая как испуганно бьётся мое сердце.
Издевался, да?! Скотина преподобная...
Открывает дверь подъезда, демонстративно распахивая ее для меня.
Психуя, иду мимо него.
– Очень смешно...
– цежу гневно.
– Суши хочешь?
– как ни в чем не бывало.
– Нет!
– А меня?
Задохнувшись от возмущения, закашливаюсь.
– Н-н-нет.
Отдает мне в руки ключ от моей квартиры.
Как он смеет вообще мне предлагать секс?!
– Марии предложи! Она оценит.
– Какая ты ревнивая...
Теряюсь, не находя, что ответить.
– Передумаешь, забегай....
– проходится перебором пальцев по моей собачке на куртке, дёргает ее вниз на несколько сантиметров.
Уходит к себе.
С пульсирующим от жара лицом стою, застыв, на лестнице.
Нормальный вообще?...
Хам!
Самонадеянный кретин. С дебильными шутками и кретинскими выходками! Выставил меня идиоткой!
За гранью вообще...
Злясь и психуя, раздеваюсь, иду мыть руки. Вытирая их об свое полотенце, на автомате вжимаюсь носом в его полотенце.
– Ммм....
Нет, Чалкина! "Фу"! Нет.
Упав навзничь на диван, вспоминаю обескураженное лицо продавщицы, когда я предложила оплатить его покупки.
– О.... Боже!
– начинаю хохотать я, накрывая лицо подушкой.
– А-а-а-а!! Жесть... Тихомиров! Гад...
Истерично просмеявшись, как дура улыбаюсь в потолок, плавая в какой-то необъяснимой эйфории.
Мда, Чалкина. Мда...
Глава 8 - Планы
Парковочное место мое ровно под окнами той квартиры, которую я сдал рыжей моей шизотеричке.
Когда возвращаюсь домой, иногда сижу туплю в тачке с сигаретой, на автомате подглядываю в эти окна. Вечером она обычно занимается йогой при приглушённом свете. Сквозь тюль я вижу ее силуэт. О сколько чудных поз так и не использованных по назначению!
И сейчас пялюсь. Рассматриваю, как она развешивает шторы. Всё, кино с асанами закончено?Жаль...
Заметив меня, открывает окно.
И я тоже жму на кнопку, опуская стекло ниже.
– Добрый вечер!
– Так себе вечер....
– Почему?
– Шторы не нравятся.
– Функция с хамством тоже встроенная? Это красивые шторы, ясно?
– задирает подбородок.
Улыбаясь, молча докуриваю сигарету.
– Выходи, давай.
– Зачем?
– подозрительно.
– Зоя сказала, ты ищешь зал.