– Пять сек!

Справился Дугин за двенадцать, причем минут. Зато машинка и впрямь отвечала всем моим запросам, ко всему прочему порадовав и в цене: каких-то четыреста пятьдесят тысяч. Четырехдверная Нива-пикап темно-вишнёвого цвета с относительно небольшим пробегом, усиленной подвеской и амортизаторами. Выпущенная с завода восемнадцать лет назад и поэтому стоившая не полтора миллиона, а в три раза меньше, вживую она не обманула моих ожиданий.

Продавец, искренне радуясь моему интересу, пригнал её к мастерской сам, ну а Дугин, не будь дураком, пригласил на тест-драйв Павла, который охотно откликнулся на его звонок. В итоге именно Шувалов залез всюду, куда не догадался бы даже я, выяснил у хозяина сотню узкопрофильных технических подробностей и сбил цену ещё на полтинник, указав на ряд неисправностей. Как по мне - проблема и выеденного яйца не стоила, но мне понравилось, что тут в принципе принято торговаться и продавец был настроен это заранее, явно намеренно завысив цену в объявлении.

Как бы то ни было, вместе с машиной я приобрел и запаску, и почти новый зимний комплект резины, и кучу других приблуд, которые обычно требовались по мере эксплуатации авто: канистру, трос, насос, домкрат и провода с крокодилами. Вместе с хозяином я съездил в ГАИ, где переоформил машину на себя, затем оформил страховку и не забыл о сигнализации, ради чего отправился в автомастерскую Шуваловых, договорившись об этом заранее.

На самом деле это был полноценный автотехсервис: магазинчик автозапчастей, два бокса под автомойку и длинный бокс с тремя воротами уже непосредственно самой мастерской. В общей сложности работало там человек пятнадцать. Павел охотно рассказывал, что к чему и почему, ну а я внимательно слушал. На будущее.

При этом именно Шувалов-младший взялся поставить на мою новую машину сигнализацию, с чем справился буквально за сорок минут, попутно проведя доскональную диагностику авто с помощью аппаратуры.

Ну а когда я уже расплатился за все проведенные работы на кассе, не забыв улыбнуться уже немолодой, но симпатичной сотруднице (мне не сложно, а ей приятно), Павел созрел на разговор:

– Слушай, я тут подумал… Я согласен. Ну, на усиление. Что надо делать?

– В котором часу заканчиваешь работать?

– Когда как, - пожал плечами парень, но потом увидел на моём лице легкое недовольство и конкретизировал: - Обычно в восемь. Но могу и раньше.

– Отлично. Жду сегодня в мастерскую к восьми. Будь в спортивном, можешь взять питьевую воду. Давай, до вечера.

Мы пожали друг другу руки и я отправился к себе уже на машине.

Там, накрыв ящики ветошью, чтобы не смущать других участников дорожного движения, да и прочих случайных прохожих, я перетащил свою законную добычу в багажник, с удовлетворением отмечая, что это достаточно удобно, накрыл тентом, и отправился в бюро.

Там мне повезло встретить на проходной уже знакомого вояку, правда, он всё равно не поверил, что я не могу принести добычу за раз, интересуясь, куда можно выгрузить содержимое ящиков (не на пол же?), так что пришлось вести его к машине и показывать, что к чему.

– Нда… - глубокомысленно отметил сержант, уже разменявший четвертый десяток лет, и с опаской покосился на меня.
– Это где такая пакость завелась?

– Заброшенное зернохранилище, - не стал скрывать я.
– Но там их больше нет. Мы всех выловили.

– Командой ходили?
– вроде как с облегчением выдохнул вояка.

– Конечно, - подтвердил я, причем достаточно убедительно, чтобы сержант мне поверил и даже помог отнести добычу в приемник, где дежурил другой вояка. Более опытный именно в классификации и определении целостности тварей.

Там, поглядывая на меня с недоверием, старший сержант Рузанов старательно всё осмотрел и пересчитал, выписал мне нужную бумагу и отправил в кассу. Ну а уже в кассе мне перевели на счет ровно семьсот пятьдесят тысяч. Неплохо за одну ночь!

Дома, не забыв пообедать (сварил к тефтелям макарон), следующие пару часов я посвятил тому, что внимательно изучал одну из трех тушек элематронов, поэтапно вскрыв сначала внешнюю броню, затем разделав на металлические мышцы и сухожилия, ну и под конец добравшись до костяка.

Хм, а вот это интересно…

Не сразу заметив, как оживилась Хель, до этого часа не подающая никаких признаков жизни, я с интересом проследил, как ящерица спрыгнула с моей руки и набросилась на труп своего вроде как сородича, в первую очередь поглощая то, что заменяло элематронам мозги и разветвленную нервную систему.

И всё молча, сосредоточенно…

– Ну и как это понимать?
– пробормотал я, чуть вскинув брови, когда Хель, поглотив последние крупицы перемолотых в кашу микросхем и тончайших нейронных проводков, но не тронув верхние оболочки твари, сдвинутые в сторону, вернулась на мою руку и снова там притихла.
– Ты у меня ещё и каннибал?

Какое-то время не происходило ровным счетом ничего, но минут через пятнадцать я заметил, как тельце зародыша, состоящего преимущественно из гаек, проводов и мелких вкраплений кусочков железа, начинает “течь” и обрастать “мясом”.