— Дура ты, Манька, дура и обормотка. Вот придут серы волки, оставят от тебя рожки да ножки.

Но коза никак не хотела входить во двор и с завидной жадностью сощипывала сочную траву у придорожной канавы.

— Мальчишки, да помогите вы ей! — требовательно попросила Настя.

— А ну, Яков, давай! — Шурка толкнул приятеля в бок. — Последнее тимуровское задание!.. Выручим бабку.

Мальчишки спрыгнули с телеги и, схватив козу за рога, довольно бесцеремонно втащили ее во двор.

— Спасибо, хлопчики, выручальщики вы мои! — запричитала Фомичиха, узнав детдомовцев, которые не раз приходили помогать ей по хозяйству. — Вы чего у себя дома не сидите?

Шурка махнул рукой:

— Был дом, да весь вышел... Поехали, Яшка.

Миновав щербатый деревянный мост через реку, которая делила город на две неравные части, Жужелица потащила телегу на изволок, к старинному монастырю.

Неожиданно из-за поворота показался детдомовский завхоз Барсуков — мрачноватый пожилой мужчина. Сначала ребята даже не узнали его. Обычно завхоз ходил в аккуратно вычищенном костюме или в вельветовой куртке, при галстуке, в соломенной шляпе, в начищенных штиблетах, а сейчас был в жестком, как лист железа, брезентовом плаще, в потрепанных порыжевших сапогах, в старой кепке.

Приблизившись, он взял Жужелицу тяжелой рукой за узду и с недоумением уставился на ребят.

— Вы откуда? Почему от своих отстали?

Обрадованная встречей с завхозом Настя привстала на колени и, торопясь, рассказала, как попали под бомбежку, как ранило Таню...

Не сводил глаз с Барсукова и Шурка. И что это стало с завхозом: то во всем любил порядок, всегда ходил чистеньким, аккуратным, за каждую утерянную пуговицу и порванную рубаху без конца мог читать нотации и вдруг сам так опустился.

— Иван Данилыч, а вы почему с детдомом не уехали? — спросил Шурка.

— Вот по тому же самому, что и вы, — хмуро ответил Барсуков. — На погрузке задержался, отстал от поезда. А теперь уж поздно, не выберешься. — Он оглянулся по сторонам, прислушался. — Слышите, бой идет. Немцы город стороной обошли, все дороги отрезали... Сейчас здесь такое начнется — потрохов не соберешь. Слезайте зараз с телеги и прячьтесь куда-нибудь.

— А мы же лошадь решили укрыть, — признался Шурка. — Сейчас они заведут Жужелицу через пролом в стене в угловую Шатровую башню. И никто ее там не найдет.

— Ладно, без вас все сделаю, — распорядился Барсуков. Он решительным жестом забрал из рук Шурки вожжи и сел на край телеги. — А ну, не задерживай!.. Вытряхивайся. И марш в убежище.

Ребята неохотно слезли с подводы. Барсуков развернул ее, хлестнул лошадь вожжами, быстро переехал мост и, не оглядываясь, направил Жужелицу в боковую улочку.

— Смотрите! — вскрикнула Настя. — К своему дому заворачивает!..

— И почему он лошадь у нас забрал? — удивился Шурка. — И разговаривал, как с чужими. Чудно прямо!

— А может, Барсуков из города хочет выбраться? — предположил Яша Самусенко.

Издали донесся вой моторов, к городу приближались бомбардировщики.

— Сейчас опять трам-тарарам начнется... Давайте ходу! — Яша, втянув голову в плечи, ринулся было к монастырю.

— Не успеем мы. Переждем лучше здесь, — удержал его Шурка, потом схватил за руку Настю и потащил ее к монастырскому холму, у подножия которого были выкопаны глубокие щели-укрытия.

Ребята спрыгнули на дно щели. Там уже сидели женщины, ребятишки, должно быть, из беженцев, не успевших выбраться из города.

Грохнули первые взрывы.

«Опять станцию бомбят», — решил Шурка, выглядывая из щели. И тут он заметил какого-то бегуна. Тот приближался к городу не по дороге, а прямо через поле вдоль картофельных борозд, затем по колючей стерне. Вот он добежал до оврага, кубарем скатился вниз по обрывистому склону, на мгновение исчез из глаз, потом вновь поя- вился на противоположном склоне оврага. Пересек чей-то огород, дважды перелез через изгородь и, наконец, вырвался на булыжную мостовую.

— Вот чешет, чудак!.. От самолетов, что ли, решил удрать, — фыркнул Шурка и замахал руками. — Да ложись ты, ложись!

Но «чудак», изредка оглядываясь и взбивая с дороги клубы пыли, продолжал бежать. Вот он уже почти приблизился к мосту. Шурка выскочил из щели и свирепо заорал:

— Очумел, что ли !.. Сейчас бомбить начнут. Лезь к нам!

Бегун остановился, ухватился руками за перила моста, и Шурка увидел мальчишку лет четырнадцати, скуластого, приземистого, с разбитыми в кровь босыми ногами.

— Откуда ты такой? От кого драпаешь? — с удивлением спросил Шурка.

— Слышь, парень... — Бегун с трудом отдышался. — Ты местный? Из города? Мне срочно к военным надо... К начальству. Ты показать можешь? — Он кивнул в сторону поля, откуда только что прибежал. — Там... там немцы!