Я уже навёл суету, и это было моим лучшим прикрытием. Когда здание охвачено тревогой, выбраться легче, чем проникнуть. Особенно из пустого ночного офиса, атака на который в умах службы безопасности именно в это время даже не предполагалась.

Я знал: всё получится. Потому что выйти всегда проще, чем войти — особенно если ты уже перевернул всё вверх дном.

А впереди меня ждала самая важная часть задания.

Меня ждала занимательная встреча с Виком.

И я собирался выйти из неё победителем.

* * *

Я уверенно вошёл в кабинет на тридцатом этаже «Корсар-Плаза».

Виктор сидел в своём массивном кресле из чёрной кожи, развалившись с царственной небрежностью, словно монарх в тронном зале, где судьбы решались по его прихоти. Он лениво вращал в пальцах бокал с янтарной жидкостью, и это было единственным его движением — всё остальное в нём казалось застывшим, словно высеченным из камня.

Я прекрасно понимал, что в этой комнате не я устанавливал правила.

— Ну что? Пришёл требовать свою свободу? — наконец раздался его голос.

Хотя это звучало как-то насмешливо. Это меня ещё сильнее разозлило, но я сдерживал эмоции.

— Да. Ты сказал, что после этой работы я могу уйти.

Голос звучал ровно, но в нём сквозили усталость и раздражение.

Вик кивнул, подтверждая очевидное.

— Говорил, — легко согласился он. — И?

В его тоне скользнул сарказм, как будто я был ребёнком, который пришёл спорить с родителем о том, что не нужно делать домашку.

Я стиснул кулаки.

Вик не повысил голоса, но каждое слово звенело, как удар молота:

— Объясни мне, какого хрена ты решил, что можешь в очередной раз натворить хуйни и всё равно уйти?

Я даже не сразу нашёл, что ответить.

Он чуть наклонился вперёд, поставил бокал на стол — ровно, без спешки, как будто выкладывал передо мной мои собственные ошибки.

— Ты знаешь, как это работает, Макс, — его голос был почти дружелюбным, но в глубине звучало что-то сдерживаемое, плотное, тяжёлое. — Я даю тебе задание. Ты выполняешь его так, как я этого хочу. Ты пробрался в здание, дошёл до кабинета, ликвидировал цель…

Он резко поднял взгляд, и воздух между нами вдруг стал гуще.

— Но прошлый опыт тебя, видимо, ничему не научил? Ты опять сделал всё по-своему. Оставил свидетелей.

Я холодно усмехнулся.

— Свидетелей?

— Охранников, Макс. Ты думаешь, я просто так выдал тебе ствол вместо того же шокера? Ты должен был зачистить всех, кто мог бы связать нас с этим делом. А ты вдруг решил поиграть в гуманиста и оставил их в живых.

Я выдержал его взгляд.

— Они не запомнили моего лица.

Его губы дрогнули в лёгкой усмешке, но в ней не было ничего весёлого.

— Ты правда думаешь, что это важно? Они могут вспомнить маршрут, детали, совпадения, провести анализ. Всё это — цепочка, ведущая ко мне. Или ты забыл, что ко мне приковано пристальное внимание властей? Ты решил всё сделать только хуже?

Он выдержал паузу, позволяя словам осесть в воздухе.

А потом добавил:

— И ещё. Та шлюха, которую ты пожалел...

Я ощутил, как внутри что-то вспыхнуло.

— Она не представляла угрозы.

— Ты не знаешь, что она представляла. — Вик резко повысил голос, в его интонации прорезалась сталь. — Я сказал: её не должно было остаться. Всё. Точка.

Он пристально смотрел мне в глаза.

— И это не твоя, сука, проблема — зачем мне это нужно. Твоя проблема — делать то, что я говорю!

Я шагнул ближе, и наши взгляды столкнулись: мои — холодные, полные решимости, его — тёмные, бездонные, как у судьи, который уже вынес приговор.

— Ты хотел меня сломать. Превратить в чистильщика, — прошипел я. — Но ты знал, что я никогда им не стану. Теперь ты просто играешь на этом.

Вик чуть склонил голову, будто раздумывая. В этом жесте читалась ленивая, почти задумчивая угроза. Он анализировал меня, взвешивал возможные последствия.

— И вообще, — продолжил я, — мы оба понимаем, что пара случайных свидетелей — ничто по сравнению с убийством одного из твоих самых влиятельных конкурентов. Это задание мог выполнить только я, и ты это знаешь.

Вик молчал. Затем легонько хмыкнул.

— Хорошо, — произнёс он обманчиво ровным голосом. — Хочешь свободы? Я тебе её дам.