Я опустился в кресло, не отрывая взгляда. Да, она была чертовски притягательной. Без прикрас, без позы. Просто вот так — стояла, дышала, смотрела.

— Так… и? — она прищурилась, подойдя ближе.

— Что «и»?

— Гриша нас кинул?

Она села на край верстака, потянулась к недопитой бутылке виски, которую я оставил ещё на прошлой неделе, и откупорила её. Сделала глоток, не поморщившись.

— Не знаю, — признался я. — Ты считаешь, всё, что он говорил — просто спектакль? Отмазка, чтобы красиво исчезнуть?

— Вряд ли… — медленно сказала она, проводя пальцами по каркасу своей кибер-руки. — Хотя... да. Всё это выглядело чересчур гладко.

— Вариантов у нас немного, — вздохнул я, устраиваясь поудобнее. — Остаётся ждать. Главное, чтобы с тобой не стало хуже.

Яра сделала ещё один глоток, чуть покрутила бутылку в ладони.

Её взгляд вдруг стал расфокусированным — будто она пыталась понять не что происходит вокруг, а что происходит внутри.

— Мне вроде как… стало легче, — произнесла она, глухо, неуверенно. — Но я до конца не понимаю, что со мной.

— В каком смысле? — нахмурился я.

— Боль ушла. Стабилизировалась. Но теперь — странное ощущение. Не знаю, как описать.

Она поставила бутылку на верстак, посмотрела на меня почти исподлобья:

— Всё ощущается сильнее. Чётче. Ярче. Как будто кто-то подкрутил чувствительность на максимум.

Она откинулась назад, опёрлась ладонями о край верстака, прикрыла глаза.

В полумраке я увидел, как её грудь поднимается в напряжённом, неуверенном дыхании. Полотенце, небрежно затянутое на бёдрах, немного сползало вниз.

Она подошла ближе, наклонилась — губы дрогнули в мягкой, почти дразнящей улыбке.

— Я чувствую твой запах. Целиком. До каждой мелочи, — произнесла она почти шёпотом, и голос стал интимно низким.

— Чего? — я приподнял бровь, немного сбитый с толку.

Яра наклонила голову набок, прищурилась и с игривой ноткой пояснила:

— Серьёзно, Макс. Улавливаю даже остатки твоего шампуня.

Я невольно усмехнулся:

— Думал, от меня несёт потом, дымом и похмельем.

— Ну это твой аромат по умолчанию, — хихикнула она. — Но я чувствую всё: как пахнет кожа, как движется воздух рядом… всё как-то усилилось. Резче, острее.

В её зрачках мелькнул огонь, в голосе зазвучало что-то примитивное, инстинктивное.

Она выдохнула:

— Всё стало… ярче.

Я внимательно посмотрел на неё: губы напряжены, зрачки расширены. Чёрт, я чувствовал, как у меня поднимается волна тревоги — но вперемешку с возбуждением.

— Макс… Если боевые скрипты могут усиливать восприятие, — продолжила она с ленивой, почти кошачьей интонацией, — то почему бы не использовать это… не только для убийств?

У меня перехватило дыхание.

— Ты сейчас…

Но я не договорил.

Потому что она развязала полотенце, и оно бесшумно соскользнуло и упало на пол. Яра осталась передо мной, абсолютно обнажённая. Свет мягко скользил по её телу — живому и одновременно техническому. Я даже не успел моргнуть.

Она подошла так близко, что я почувствовал её дыхание на щеке — горячее, частое. Пальцы медленно легли мне на шею, скользнули вверх, к щеке.

— Даже твой голос отзывается у меня в теле, — выдохнула она. — Как вибрация. Может, это какой-то кибернетический наркотик. Но… почему бы не проверить? Я хочу тебя. Прямо сейчас.

Её губы коснулись моих.

Это не был осторожный поцелуй. Он сразу — как вспышка. Губы горячие, влажные, жадные. Она не просила — брала.

Её ладони сомкнулись на моей шее, притянули ближе. Она села сверху, колени легли по бокам моих бёдер. Её тело двигалось в унисон с моим дыханием, и я чувствовал, как в висках стучит адреналин.

— Чёрт… — вырвалось у меня, когда она прикусила мою губу, а потом, откинувшись чуть назад, показала мне в глазах нечто большее, чем просто страсть — свободу.

Она улыбнулась, лукаво, уверенно:

— Расслабься…

И снова накрыла мои губы своими. На этот раз — уже без тени сомнения. Её ладони скользили вниз, по груди, к поясу. Пальцы зацепились за пряжку ремня, играя, дразня.

Сердце заколотилось сильнее.

— Ты уверена?.. — спросил я, с трудом выговаривая слова. — Тебе нужно… прийти в себя…

— Тс-с-с, — она приложила палец к моим губам, прикусила свою нижнюю и рассмеялась. Тихо, почти беззвучно. — Я уверена, — прошептала, прижимаясь ближе, и её язык скользнул по моей шее.