– Да, конечно, Но как попала под твою машину, забыла. Зато помню, как очнулась в морге. Это я очнулась, - раздался голос Ани Сухаревой в голове.

– Да, мы чувствуем друг друга.- Кто из девчонок говорил, было неизвестно. Но то, что Саня Воробьев не слышал в теле другого человека, было однозначно.

– Тётя Люба, мама, простите, не знаю, как обращаться к вам. По-моему, я один. Но ведь другая Аня очнулась.
– Может, и мы с Иваном тоже окажемся в одном теле? Парадокс какой-то! Разве такое возможно?

– Раз это все произошло, стало быть, возможно, - задумчиво произнес старичок.
– А ведь ты, Аннушка, мысль дала правильную. Надо помешать совершить наезд Ивану. Тогда цепочка последующих событий может привести к другому результату. Как я уже говорил, каждая точка пересечения, как и любая встреча, предлагает новые направления. Ведь будущее, для вас настоящее, отличается тем, что "прошлое" – это один вариант, его нельзя изменить.

— Объясните понятнее, — попросил Саня.

– Если ты попал в прошлое, то никогда не вернешься в свое настоящее.

— Не понял! — испуганно вскрикнул Саня.

— Будет другое, альтернативное. И ты никогда не вспомнишь не только свое прошлое, где ты раньше жил, но и то прошлое, где ты оказался и изменил его, добавив альтернативу. Как-то так, мой юный друг, — старик улыбнулся и похлопал его по плечу.

— Ну, не такой уж я и юный, — ухмыльнулся Саня.

— Для меня юный. Мне очень много лет. Я уж и не помню, сколько.

— Любаша, а не подзакусить ли нам? Чем ты нас побалуешь? Что-то проголодался я. Как на это смотрите вы? — Он довольно обвел всех взглядом и потер руки. — Чур, я первый в умывальник.

Глава вторая

После вкусного и сытного обеда единомышленники приготовились осуществить свои грандиозные планы. Любовь Сергеевна зная, что ее Иван добирается к городу по Свердловскому проспекту, предложила дежурить на въезде в город. Но как и когда это должно было случиться она не знала. Да и можно ли вслепую доверять снам?

Иван и Анна, посоветовавшись со стариком, решили проследить за машиной первого секретаря горкома и в случае удачи помешать ему встретиться с машиной отца Ивана.

Старик, сказав, что будет рядом, исчез за первым углом. Анна, подхватив под руку своего парня и улыбнувшись, посмотрела на него и спросила:

— Я с кем сейчас иду, с Ваней или с Саней?

— Смотря с кем я иду, — рассмеялся он. — С Сухаревой или Лапышевой?

— Я Лапышева.

— Я Воробьев.

Они остановились и поцеловались.

— Саша, а вдруг у нас ничего не получится? Я имею в виду не только дядю Ваню, но и нас?

— Анечка, я боюсь только одного — забыть тебя, если мы вдруг останемся в этом времени. Я заметил, что все больше и больше вспоминаю настоящее, где мы сейчас с тобой. А свое настоящее быстро забываю. Уж и не знаю, как правильнее это время назвать.

— Я тоже начинаю забывать Челябинск 2025 года. И все больше боюсь, что не это наша задача здесь. А время уходит. А главное — мы не сделали.

Анна вдруг посмотрела на него и произнесла:

— Анна, другая, хочет нам что-то сказать.

Девушка отвела свою руку от молодого человека и посмотрев на него тихо сказала:

– Саша. Анечка. Вы не зря здесь. Вас Бог сюда послал. Я увидела себя изнутри. Какая же я гадкая.

Сашка хотел было что-то сказать, но встретившись с ней глазами и удивившись ее решительности промолчал.

– Да. Лучше помолчи. И выслушайте меня, пожалуйста. Я была, наверное, в плену иллюзий. Мне хотелось убежать из дома. И я поставила себе задачу сделать это. Мне нелегко об этом говорить, но я вам скажу.

Мой отец - это не мой отец. Это отчим. Никто из соседей и даже наших родственников не знает об этом. Мать скрывала об этом. Настоящий мой отец умер в лагерях. Где-то в пятьдесят шестом. Мать к нему на свиданку ездила, там и залетела. Уже амнистия почти везде была. Но ему еще год надо было досиживать. Он был якобы враг народа. Отчим же, видя, что я красивая, стал приставать ко мне. Когда мне было четырнадцать лет, это случилось первый раз. Короче, он стал пользоваться мной, когда ему было невтерпеж. Вот тогда я решила быстрее убежать в город. Он приучил меня выпивать, научил курить, ну и многому другому.

И я очень сожалею об этом. Но сегодня, чувствуя вашу участливость, искреннее желание помочь тете Любе, да и вашу любовь друг к другу, я поняла, что я – жалкая душонка, идущая по головам к своей цели. Спасибо вам. Вы открыли мне глаза. А Ивана я наверное не люблю. Если он вдруг найдется, я честно ему это скажу.

– То, что ты рассказала нам, – это страшно. А что мать твоя? Ты что, ей не могла сказать? Он что, запугал тебя?

– О, вы не знаете его. Это страшный человек. Он сказал, что убьет обеих, если я матери расскажу. И он говорил искренне. Это перед всеми он заботливый отец и прекрасный муж, но он…