Битва начинается завтра, и мне потребуется всё моё самообладание.

Млада ведёт меня в натопленную по приказу Альфы баню и трещит без умолку.

От неё я узнаю, что оборотень забрал её у отца для меня. Никто даже не пикнул. Взял немного одежды и обуви, чтобы я могла переодеваться в пути. Драгоценности отправил назад, сказав, что сам подарит их своей наложнице, когда она заслужит.

Я скриплю зубами. Мерзкое животное! Продолжает меня унижать. Как будто того, что меня подарили ему вместе с конём, недостаточно.

Что меня ещё ждёт в пути и в логове зверя, подумать страшно.

Баня немного успокаивает и расслабляет меня. Настраивает на хорошее. В конце концов, и в рабстве люди живут. Мне ещё повезло, Млада будет со мной. Хоть одна родная душа. Да и выиграть спор у меня есть все шансы.

Выше нос, Верея. Всё будет хорошо.

– Там князь Светозар пришёл, хочет вас видеть, княжна, – шепчет мне на ухо Млада.

Сердечко сладко ёкнуло. Не забыл. Пришёл.

Но память услужливо воспроизводит картинки сегодняшнего дня. Брезгливое выражение лица Святозара. Его уход. Он не помог, не заступился. Не вызвал Альфу на честный поединок, чтобы отвоевать меня у оборотня.

Нет, он пришёл тайком, как вор. С честными намерениями не таятся.

– Ты в своём уме? Какой князь? Я в бане моюсь, – разгневанно спрашиваю я. Млада испуганно замирает. – Гони прочь.

Млада скрывается в предбаннике. А моё сердце замирает от боли в который раз.

– Раньше надо было удаль молодецкую показывать, а не бегать к чужим рабыням в баню, – говорю я в пустоту, с остервенением намыливая тело.

Дверь снова хлопает, и отталкивая Младу, ко мне врывается Святозар.

Первое, что я делаю на эмоциях, переворачиваю бадью с водой на раскалённые камни. Поднявшийся пар скрывает меня от взора моего бывшего жениха.

Тихонько выскальзываю в предбанник и судорожно, прямо на голое тело натягиваю рубаху. Млада держит наготове сарафан.

– Верея, выслушай меня, – кричит Святозар. Я кидаюсь к двери и подпираю её лавочкой.

Поспешно натягиваю сарафан. О, боги! Задом наперёд. Переодеваться некогда. Я кидаюсь к входной двери. Заперто!

– Млада, отпирай, – шепчу ей я. – Он сейчас догадается, что меня там нет.

– Я не запирала дверь, княжна, – плачет Млада. – Праматерью клянусь.

Зачем она только его впустила? Мне на беду. Как теперь выйти отсюда? Я лихорадочно оглядываю предбанник. Окон нет. Баня – не то помещение, где делают окна и запасные выходы.

– Давай ищи место, где можно спрятаться, – приказываю я Младе.

Святозар наконец-то сообразил, что меня там нет и вываливается весь красный и потный в предбанник.

– Вереюшка, давай я тебя спрячу, – наступает он на меня. – Мы же должны были пожениться, вот и сбежим вместе. Я укрою тебя в тайном месте.

Мне противно, что он выследил меня и тайком пробрался в баню, где я буду беззащитна. Разве это поступок князя и воина?

– А дальше что? – охолаживаю я его пыл. – Как дальше жить будем? Ты женишься на мне? Посадишь рядом с собой на княжеский престол?

Святозар колеблется, но всё же произносит заведомую ложь:

– Да, так всё и будет, только поехали со мной.

– Я не понимаю тебя, Святозар. Я умоляла тебя о защите по праву жениха. Ты отвернулся от меня, брезгливо сморщившись. А теперь приходишь ко мне и умоляешь бежать.

– Ты моя, Верея. Я буду у тебя первым, чего бы мне это ни стоило.

Так вон оно в чём дело. Он хочет обесчестить меня, чтобы оборотень подумал, что я гулящая. Он ещё хуже, чем я думала. Светлые боги отвели от меня такого гнилого женишка.

Оборотень хотя бы честен со мной. Не скрывает своих грязных желаний под водопадом красивых слов, как Святозар.

– Ты опоздал, князь, – стремлюсь я побольнее ударить, чтобы и ему было так же больно, как и мне. – Брен Витварг уже сделал меня своей.

Святозар зло щурит глаза. А я с вызовом вздёргиваю подбородок. Нет в этом моей вины. Каяться не буду. Виновны те, кто отдал меня на поругание. Я не боюсь. Хотя и знаю, что бывший жених не простит мне этого.

– Ах, ты ж, дрянь такая, – кричит он и замахивается, как для удара, – Не устояла перед оборотнем. Сразу же расстелилась. А как же девичья честь?

Я закрываюсь от удара руками, как будто они могут мне помочь. Но Святозар опускает руку. Не решается ударить.

– О какой чести ты говоришь, князь? – горько говорю я, усмехаясь. – У рабыни нет чести, есть только желание хозяина.

От моих слов Святозар звереет. Наотмашь бьёт меня по лицу. Голова откидывается, и я прикладываюсь затылком о стену. В голове шум, а во рту кровь. Губу разбил.