О’Мэлли подъехал на нашем автомобиле.

— Как прошло, босс? — спросил он, открывая дверь.

— Лучше, чем я ожидал, — ответил я, садясь в машину. — Вандербильт с нами. Восемнадцать миллионов под управление, Патрик. И, похоже, у нас появился мощный союзник.

— Отличные новости, — кивнул О’Мэлли. — Куда теперь?

— В офис. Нужно скоординировать ответ на новую угрозу, — я посмотрел в окно на стоящие напротив здания Пятой авеню. — Война на два фронта становится еще сложнее, но теперь у нас есть достаточно ресурсов для серьезного сопротивления.

О’Мэлли тронулся с места, а я откинулся на сиденье, обдумывая следующие шаги. Количество врагов росло, но росли и наши возможности. С такими союзниками, как Вандербильт, у нас появился реальный шанс не только выстоять, но и победить.

И где-то на задворках сознания промелькнула мысль о Констанс Хэллоуэй и ее биплане, парящем высоко над всеми этими интригами и опасностями.

О’Мэлли умело лавировал в потоке машин, направляясь к офису «Стерлинг Инвестментс». Я все еще обдумывал результаты встречи с Вандербильтом. Восемнадцать миллионов долларов под управление — это серьезный вотум доверия. Но в то же время его предупреждение о Continental Trust заставляло меня нервничать больше, чем я хотел бы признать.

— Что-то не так, босс? — О’Мэлли бросил на меня взгляд через зеркало заднего вида. — Вы выглядите обеспокоенным.

— Просто размышляю, Патрик. Вандербильт предложил помощь в случае проблем с Continental Trust. Это говорит о том, что он действительно обеспокоен их возможностями.

— Когда такие люди предлагают защиту, стоит прислушаться, — кивнул О’Мэлли, поворачивая на Уолл-стрит.

Через несколько минут мы подъехали к зданию нашего офиса. Двое крепких охранников у входа, из тех, что позвал О’Мэлли, встали по стойке смирно, когда я проходил мимо. Меры безопасности были усилены после угроз Сальтиса и предупреждения Форбса.

Поднявшись на лифте на третий этаж, я сразу почувствовал напряжение, висевшее в воздухе. Бейкер стоял у приемной с бледным лицом, а Прескотт нервно расхаживал по коридору. Они оба повернулись ко мне, как только открылись двери лифта.

— Стерлинг, наконец-то, — Прескотт быстро подошел ко мне. — У нас серьезные проблемы.

— Что случилось? — я сразу перешел на деловой тон.

— Первый Национальный банк расторгает наш договор об обслуживании, — Прескотт протянул мне конверт с официальной печатью банка. — Они дают нам двадцать четыре часа на вывод всех средств и закрытие счетов.

Я быстро просмотрел документ, чувствуя, как внутри нарастает гнев. Формулировки были сухими и юридически выверенными: «в связи с пересмотром политики банка в отношении новых компаний финансового сектора». Но я понимал, что стоит за этими словами.

— Харрисон, — произнес я, складывая письмо. — Или более серьезный противник. Возможно, оба.

— Я уже разговаривал с Джексоном из Первого Национального, — сказал Бейкер. — Он не хотел говорить напрямую, но намекнул, что на банк оказали давление «очень влиятельные лица».

— А как наши клиенты? — спросил я, направляясь к своему кабинету. Прескотт и Бейкер последовали за мной.

— Пока не знают, — ответил Прескотт. — Но если мы в ближайшие часы не найдем новый банк для обслуживания, нам придется приостановить большинство операций. Это вызовет панику.

Я кивнул, осознавая всю серьезность ситуации. Без банковского обслуживания брокерская фирма не может функционировать. Деньги клиентов, операции на бирже, даже выплата зарплат сотрудникам, все это требует банковских услуг. Это безжалостный, но эффективный удар.

— Созывайте экстренное совещание руководства через пятнадцать минут, — распорядился я, входя в кабинет. — И найдите Розенберга. Нам понадобится юридическая поддержка.

Оставшись один, я быстро просмотрел список возможных альтернативных банков. Большинство крупных финансовых институтов Нью-Йорка имели тесные связи с Харрисоном или находились в сфере влияния Continental Trust. Нам нужен кто-то за пределами этого круга.

Через четверть часа в моем кабинете собрались ключевые сотрудники: Прескотт, Бейкер, Хендерсон, Левински и Розенберг. Я коротко обрисовал ситуацию.

— У нас есть три возможных пути, — я начертил схему на доске. — Первый. Попытаться найти другой нью-йоркский банк, не связанный с нашими противниками. Второй. Обратиться к региональным банкам вне Нью-Йорка. Третий. Использовать европейские связи.

— С местными банками будет сложно, — покачал головой Хендерсон. — Новости о нашем конфликте с Харрисоном у всех на слуху. Никто не захочет рисковать.

— А региональные банки не смогут обеспечить тот уровень обслуживания, который нам необходим, — добавила Левински. — Расчеты будут задерживаться, что критично для брокерских операций.