Но это лишь фасад. Есть здесь и задняя комната, где ведется бизнес другого рода. На длинных столах громоздятся роскошные сумочки, электроприборы и дизайнерская одежда, ну и, конечно, множество драгоценностей. Часть из них поддельные и созданы прямо здесь, а остальные попали сюда нелегально, ведь «Чистюля» со всеми вариациями – только прикрытие для наиболее прибыльного бизнеса Джем: кражи ювелирных изделий.

К слову сказать, ее настоящего имени я не знаю. Еще задолго до нашего знакомства все, особо не мудрствуя, звали ее просто Джем [2] .

– Поосторожней, Джейми, – резко бросает Джем. – Благодаря «этому» у вас с Кэт есть на что жить.

Джейми делает глубокий вдох. Я всегда называла маму по имени. Она старше меня всего на восемнадцать лет, и большую часть детства я воспринимала ее скорее как сестру. Ну, или няню, которая старалась изо всех сил, но при этом считала мгновения до возвращения домой родителей.

– Ты права, Джем, – уже более спокойно говорит она и морщит нос, покрытый россыпью веснушек. Веснушки у меня от нее. От матери мне также достались темные волосы, которые Джейми сегодня собрала в беспорядочный пучок на макушке, а мне пришлось спрятать под светлым париком. Нас часто принимают за сестер, особенно когда она одевается в том же стиле, что и лет десять назад. Впрочем, знай Джейми, что ей придется схлестнуться с Джем, она предпочла бы что-то посолиднее поношенных легинсов и старой толстовки с капюшоном с изображением утконоса Перри [3] . – И я благодарна. Да, ты заботишься о Кэт. Просто я думала, что ситуация изменилась. Копии уже пользуются спросом и…

– И приносят малую толику того, что нам нужно, – перебивает Джем. – Ради бога, Джейми, ты ведь ведешь бухгалтерию! Сама знаешь, сколько мы тратим на материалы и все прочее. И еще к нам нанимаются новые девушки. Неужели я должна сказать, что для них здесь нет места? А если бы двенадцать лет назад в Вегасе я так же отказала тебе? Где бы ты сейчас была?

Я вцепляюсь в край стола, на котором сижу. Джейми отшатывается, как будто Джем только что дала ей пощечину. Тема Вегаса для мамы болезненная и постыдная. Джем почти никогда ее не затрагивает. И обычно хватает одного лишь напоминания, чтобы Джейми отступилась от любого спора.

Но не сейчас.

– Кэт уже шестнадцать, – перестав морщиться, заявляет она.

– И я вообще-то здесь, – машу я рукой. – Мне можно сказать?

По-видимому, нет, поскольку Джейми продолжает:

– Это недопустимо. Мы о таком не договаривались, и если бы…

– Слушай, Джейми, я поехала в «Беннингтон энд Мэйн» вовсе не за кольцом, – поясняет Джем. – Хотела лишь еще раз на него взглянуть и сравнить с копией, которая, кстати, получилась безупречной. Так уж вышло, что подделка оказалась у меня с собой, а Кэт вовремя отвлекла продавца… Знаю, ты ничего такого не планировала, – добавляет она, поднимая руку, чтобы пресечь мои возражения. – И все же так сложились обстоятельства. А я только воспользовалась ситуацией, как сделал бы на моем месте любой мало-мальски разумный деловой человек.

Джейми переводит взгляд с Джем на меня и обратно.

– Так уж вышло, что подделка оказалась у тебя с собой? – переспрашивает она.

– И?

– По чистой случайности? Без всяких планов?

– Я вроде так и сказала. – В голосе Джем отчетливо слышится прохлада.

Они не сводят друг с друга глаз, и сердце начинает биться чаще. В последнее время такие противостояния между Джейми и Джем случаются все чаще, и меня отчего-то охватывает необъяснимый страх. Я понимаю, к чему клонит мама. Мне самой время от времени снятся кошмары о том, как Джейми сажают за решетку, или мучают приступы вины и стыда из-за того, на какие средства она оплачивает нашу еду, квартиру и одежду.

Хотя не знаю, как бы в противном случае мы потянули все эти расходы.

С другой стороны, Джем всегда осторожна и заранее просчитывает свои цели. Она гордится тем, что не ворует у тех, кто зарабатывает честно, а отбирает лишь крохи у воротил мирового бизнеса, наживающихся на захваченных компаниях.

– Я с радостью помогла, – выпаливаю я, соскальзывая со стола.

Выражение лица Джем смягчается, зато Джейми, не давая ей возможности что-то сказать, хватает меня за руку и разворачивает к двери.

– Посиди в приемной, – велит она, стиснув зубы. – Уходи сейчас же!

– Серьезно? Вы обсуждаете меня, а я не могу остаться? – протестую я, но она подталкивает меня к выходу.

– Разговор отнюдь не только о тебе. – Джейми выпихивает меня из комнаты и захлопывает дверь.

Зловещий поворот. Что она имеет в виду?

А сама-то я о чем говорю? Всерьез заявляю, что не против помогать? А как же бедный, незадачливый Бернард? Не хочу, чтобы он влип в неприятности. Ведь, признаться, в «Беннингтон энд Мэйн» мы с Джем не слишком-то скрытничали. Напротив, вели себя почти карикатурно, и нас наверняка запомнили. Да, мы изменили внешность, однако поможет ли это, если в случае обнаружения подделки кто-нибудь проверит камеры наблюдения?

Если бы я знала, чем все закончится, постаралась бы поменьше светиться.

– Эти двое снова сцепились?

Я резко оборачиваюсь на голос, но за столом перед монитором сидит всего лишь дочь Джем, Морган. Фух, можно расслабиться. Морган с мамой примерно ровесницы, даже почти близняшки, поскольку Джем всегда относилась к Джейми как к родному ребенку. Они и соперничают, как сестры, тем более что Джем порой отдает предпочтение Джейми.

– Ага. – Я опускаюсь в кресло напротив нее и начинаю крутиться, описывая полукруг.