И с грохотом разрывая землю удар этого кнута едва не разорвал Визарха, который уклонился в последний момент. Я же наконец-то отвернулся от меча и воссоздал Клинок Воли, попутно призвав вихрем воздуха и посох обратно себе в руку. Мечником я был хорошим, но до уровня Люция и Визарха не дотягивал, ведь оба буквально то и делали, что на протяжении тысячелетий оттачивали своё мастерство.

Потому дуговыми молниями покрылся мой сверкающий хрусталём клинок, насылая шторм на врагов вокруг нас. Молнии рвали и некронов, что продолжали сопротивляться и космодесантников Слаанеш, которые сошли с ума, ведь дары и даже их броня каждую секунду боя внушала за им победы невероятной силы экстаз, заставляя их нападать даже на самых опасных врагов, лишь ощутить то блаженство, что воздаётся Принцем Наслаждений за убийство.

— И это всё, что может показать твой вид?! — проревел Люций, обмениваясь вихрем ударов и постоянно уклоняясь от десятков атак других врагов.

Не все выстрелы находили свою цель, как и несмотря на помощь арлекинов, Люций использовал в этот момент не только всю свою личную силу, но и силу Тёмных Богов. Слаанеш щедро насыщала его варпом, делая его всё выше. Лучший чемпион же начинал двигаться с каждой секундой всё быстрее и раны его затягивались. Возможно в этот момент он был даже сильнее Лютера, в день Падения Калибана.

Визарх же отчаянно нуждался в энергии, которую ему могли дать лишь чужие души или Иврейн. Приняв дар Иннеада он, как и другие избранные Иннеада, стал зависимым от Бога не меньше, чем любой последователь Хаоса. Он уступал и становился лишь слабее, если бы не помощь союзников, то бой бы закончился очень быстро.

Кроме того так или иначе каждый из врагов Люция боялся главного — нанести последний удар. Порой же Люций и вовсе делал такие манёвры, что едва специально не ловил головой удар. Попытка самоубиться о противника была одним из его приёмов и сражаясь в одиночку против толпы он не стеснялся использовать все козыри.

— Ха-ха-ха! — засмеялся Люций, переходя в яростное наступление.

С сокрушительной мощью удар за ударом он забивал Визарха, руки которого становились всё тяжелее. Каждый же в этот момент слышал песню экстаза и волю Слаанеш, которая своей аурой начала давить на эльдар, что не приняли дар Иннеада. Она смотрела прямо на этот мир и лишь хитросплетение чар Цегораха, а также секрет друкхари не давал ей мгновенно истребить каждого остроухого.

Впрочем, с этим вполне неплохо справлялись демоны, бой с которыми давался ужасающими потерями.

— Вот и всё! — горделиво воскликнул Люций, перехватывая клинок арлекина голой рукой.

Тот попробовал сразу вырвать своё смертоносное оружие, но оказалось кости Люция тоже стали прочными как живой металл. Раздался лишь скрежет, после чего меч Люция насквозь пробил лицо арлекина, а Слаанеш мгновенно пожрала душу того, чьи предки и стали причиной её появления.

Вместе с этим он вынудил Визарха атаковать. Тот подумал, что лучше момента и нет, эльдарский меч уже мчался к колену, дабы лишить Люция ноги, однако кнут оказался куда быстрее и будто бы обладал своим сознанием. Лишь моё вмешательство в этот момент не дало случиться непоправимой трагедии.

— ГОРИ ЗА ГРЕХИ!!! — раздался вопль Торквемады и вся мощь его безумного пламени потоком устремилась на Люция.

Раскалилась его броня, плоть начала сгорать, а в это же время с неба сорвалась Инкарна. Её движения были легки словно ветер и в одно мгновение Люций лишился ведущей руки. Затем и Визарх опомнился, разрубив кнут, а через мгновения вихрь атак разорвал обе ноги, застигнутому врасплох Люцию.

С грохотом он упал на колени, а затем и лицом в грязь. Но он был ещё жив, что было самым главным. Иврейн же подошла в упор, обнажив свой меч. Она начала использовать всю силу своего Мёртвого Бога, проводя обряд, который в первые секунды заставил Люция вопить от боли. Он начал понимать, что происходит нечто ужасное и его душа разрывалась.

Иврейн словно пыталась разбить его на осколки. В это же время к ней подошли шестеро иннари, которые должны были стать вместилищами для осколков.

— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!! — завопил Люций, но в этот же момент в его хребет вонзился Азу-вар, забрав голос у Люция.

Визарх же на этом не остановился и провернул клинок, лишив Люция двигать ногами. Меч сделанный из пальцев старухи Морай-хег, таких мечей было лишь пять. Ещё один также был вонзён в шею Люция и держала рукоять Иврейн, а последний клинок пронзил второе сердце Люция и им сражалась Инкарна.

В неистовом гневе всей эльдарской расы Иврейн отделила один из кусков души Люция, который в этот момент выгнулся, пытаясь себя убить. Но его же сила сейчас обернулась против него, как и несмотря на все попытки самоубиться, этого не дал бы сделать Мёртвый Бог. И вот опустошённая оболочка одного из иннари упала на колени, сойдя с ума.

— Владыка Видар, мы вышли на орбиту, ожидаем лишь вас, — прямо в моём разуме раздался голос.

— Якорь душ с вами? — спросил я, хотя в целом чувствовал присутствие своего наиглавнейшего артефакта на орбите.