Лондон, 1854 г
Юная Роза Грансильвер, дочь сахарного магната, выпускается из пансиона для благородных девиц и оказывается в новом для нее мире, которым правят деньги и честолюбие. Родители Розы стремятся войти в высший свет, давая за ней огромное приданое, но Роза не желает подчиняться родительскому расчету. У нее свои планы на жизнь, и она готова бороться за право выбрать собственный путь.
Роман в стиле Диккенса и «Отверженных». Ну или как пойдет...
Пролог
Люди гибнут за металл...
Сатана тут правит бал!
Лондон, 1854 год
— Дорогой, завтра приезжает малышка Рози, и нужно скорее приготовить все для первого ее бала.
Миссис Грансильвер сидела на обитом бархатом диване и смотрела на своего мужа, владельца огромных сахарных плантаций и большого сахарного завода на берегах Миссисипи. Мистер Грансильвер начинал практически с нуля, но теперь, спустя двадцать лет, оказался неприлично богат. За эти двадцать лет из юного красавца, по которому вздыхали все девушки Нью-Йорка, он превратился в лысеющего полного мужчину со следами былой красоты на лице и приятной улыбкой, которая располагала к себе любого его собеседника. Сама миссис Грансильвер красавицей никогда не была, но годы сделали ее достойной дамой, знающей себе цену. Высокая и статная, с большими темными глазами, она все так же любила своего мужа, и прожила с ним все эти годы душа в душу.
Заработанные на американском континенте деньги супруги приехали тратить в Лондон. Кроме желания потешить свое самолюбие, у их переезда была еще одна причина. Старший сын Норман поступил в университет, чтобы, закончив курс, принять дела отца, а малышка Рози, пошедшая красотой в отца, а характером в мать, нуждалась в самом лучшем образовании, а так же в самом знатном женихе, чтобы войти в число знатных дам королевства. Мать ее и отец надеялись, что дочь не оставит их без внимания и представит самым знатным особам лондонского света.
— Когда Роза приезжала на последние каникулы, то показалась мне редкой красавицей, — проговорил мистер Грансильвер, листая газету, — думаю, что нам удастся хорошо ее пристроить.
— Ее рукой интересовался мистер МакАрк, а вы знаете, как он богат, — проговорила миссис Грансильвер.
— Шотландец, — скривил губы отец, — без титула. Не того мы желаем своей дочери. Вот вчера в клубе, конечно, я не могу посещать лучшие клубы, но клуб для дельцов тоже вполне приемлем, ко мне подошел сын французского графа де Мерсе и интересовался, когда появится в Лондоне моя дочь.
— Ты рассматриваешь француза? — удивилась его жена.
— Конечно, дорогая. Он же невероятно богат и знатен. А что нам еще нужно? Почему бы не переехать в Париж, если на то пойдет?
Миссис Грансильвер пожала плечами. Она не имела ничего против переезда в Париж, но не готова была выдать дочь за иностранца.
— Моя подруга леди Сэндфилд тоже интересовалась нашей дочерью, — улыбнулась она, — у нее есть сын, желающий получить богатую жену. Тем более, что они были у нас под Рождество и молодые люди успели познакомиться. Нужно спросить Рози, понравился ли ей мистер Сэндфилд? Возможно, это решит все проблемы.
— Нам нужно устроить огласку, — усмехнулся мистер Грансильвер, — и не жалеть денег. Нужно объявить за Рози такое приданое, чтобы наследники самых знатных фамилий потянулись в наш дом и встали в очередь. Красота же Рози будет подарком тому, кто сможет одарить ее графской короной. Ну или хотя бы баронской.
Миссис Грансильвер вздохнула мечтательно.
— Ах, если бы Рози могла стать герцогиней... Мы бы вошли в самые высокие круги знати... И никто бы не посмел закрыть перед тобой дверь самого элитного клуба!
— Так и будет, — успокоил ее мистер Грансильвер, — так и будет, Тереза. Мы найдем Рози самого знатного жениха. Пусть он не будет богат, но непременно имеет красивый старинный дом с садом. Мне бы хотелось, приезжая к дочери в гости, занимать комнаты с видом на сад!
Глава 1. Карета
Карета с красными бархатными занавесочками и мягкими рессорами прогрохотала по улицам Лондона, спеша доставить в родительский дом самую богатую невесту этого сезона.
Лондон привычно мок под дождем, и карету провожали взглядом без всякого интереса тысячи глаз. Вот молодой человек с тростью из красного дерева лениво окинул взглядом кучера и четверку серых в яблоко, подняв красивые брови, оценивая стать и ухоженность лошадей. Вот старуха, ковыляющая с коробом на спине, остановилась, чтобы пропустить карету, и что-то пробормотала ей в след. Вот цыганка в яркой синей юбке с двумя детьми обернулась на стук колес. Оба сына ее громко спорили, но цыганка нахмурила брови, не обращая на их крики никакого внимания.
— Сандро, — сказала она вдруг, — проследи-ка за каретой.
Парнишка постарше тут же бросился выполнять приказ матери, догнал карету и взгромоздился на запятки, весело показывая брату нос.
— Нет такого греха, что не совершили бы люди ради того, чтобы самим ехать в этой карете... — бормотала старуха в след удаляющемуся экипажу, — да и богатенькие-то должны делиться...
Она застучала палкой по лужам, поглубже натянув капюшон.
— Что ты ворчишь, тетушка Нэнси? — раздался молодой мужской голос. Это высунулся из окна первого этажа красивый молодой человек, и улыбаясь смотрел на старуху, — что тебе снова не так? Люди не в тех каретах разъезжают?