Впрочем, идти было недалеко. Пройдя узкой извилистой улицей, Клер оказалась на набережной, и прямо перед собой увидела серую громаду замка, с крашенным белой краской донжоном, теряющимся в туманной дымке облаков. Ветер чуть не сдул с Клер шляпку с вуалью, и ей пришлось завязать вуаль на шее, чтобы не потерять ее.

Вот было бы прекрасно, если бы она могла просто путешествовать, подумала Клер. Ездить по всему миру, одной, только, возможно, с Валюшей. Смотреть разные интересные места. Горы, замки, дворцы, водопады... Как только Клер устроится в Гельсефорте, так сразу же напишет Кузьме Антоновичу. По выздоровлении он приедет к ней, и они поженятся. И тогда... тогда она обретет истиную свободу. Возможно, Кузьма захочет поехать в путешествие вместе с ней.

Все загадки, страшные истории, меркли среди бела дня, а призраки отступали в тень. Холодный ветер рвал на Клер одежду, но она стояла, и как завороженная смотрела, как над башней замка вдруг расступились серые облака и засиял луч солнца, будто Господь благословлял этот город, осветив среди серых клубящихся облаков только белую башню с остроконечной зеленой крышей. Миг, и вот солнце исчезло, будто и не было его, а Клер все стояла, завороженная мистическим зрелищем, и в груди ее разливалась радость, будто она долго молилась и вдруг получила прощение.

Идти к замку через мост по такому ветру было безумием, поэтому Клер решила, что неплохо бы где-то перекусить прежде, чем отправиться на вокзал. Она отправилась обратно по узкой мощеной улочке, и чуть не столкнулась с пожилым человеком и девушкой в темном манто, опиравшейся на его руку. Отступив, и почти что вжавшись в стену, Клер смотрела им в след. Ланин соврал! Он говорил, что к нему приехал отец. Но... но отец был не один! Вот почему Эрнест так холодно принял ее. В той же гостинице, прибыв на том же поездом, всю ночь была и другая женщина, которая любила его. Клер отвернулась и заспешила по улице наверх.

Марика Ланина не должна ее видеть.

...

— Клара, черт побери! — Эрнест нагнал ее уже около вокзала, — я же сказал вам ждать меня, а не гулять по городу! Я весь Выборг обегал, прежде чем догадался, куда вы подевались!

Он схватил ее за руки и заставил остановиться.

Клер вздернула голову.

— Я видела, кто приехал к вам, Эрнест Михайлович, — сказала она, — и я не буду становиться между вами и вашей женой!

— Нам нужно как можно скорее убраться отсюда, — он потянул ее куда-то в сторону, — прошу вас, Клара, не усложняйте мне жизнь!

Клер усмехнулась. Ведь именно для этого она и приехала в Выборг. Усложнить ему жизнь.

Он почти бегом тянул ее за собой, и вскоре Клер оказалась перед небольшим домиком, сложенным из серого, поросшего мхом, камня. Эрнест открыл дверь ключом, буквально втащил Клер в домик, и захлопнул дверь.

— Клара. Прошу вас. Подождите меня здесь, не исчезайте! Я провожу отца и Марику на поезд, я должен убедиться, что они уехали. И тогда мы сможем поговорить.

— Что это за место, Эрнест Михайлович?

Клер оглядывалась по сторонам, и видела вокруг себя бедную обстановку, стол, два стула, покрашенные голубой краской, ковер на каменном полу, старый и вытертый.

— Я купил этот дом, чтобы можно было спрятаться, если мои родственники внезапно нагрянут в имение. Клара, — он подошел ближе, и вдруг заключил ее в объятья, а глаза его вспыхнули, — умоляю вас, побудьте тут два часа. Только не исчезайте!

Он откинул вуаль с ее лица, и смотрел, изучая каждую ее черточку, будто хотел запомнить навсегда. Клер прижалась к нему всем телом, и положила голову на грудь. Хотелось разрыдаться от счастья, что он все же не бросил ее. Не дал уехать в неизведанное. Он будет с ней, и не позволит ей снова оказаться в полном одиночестве.

...

Клер порадовалась, что купила на вокзале в Петербурге книгу, потому что иначе ей было бы совершенно нечем себя знанять в ожидании Ланина. Она расположилась за столом, раскрыла книгу, но читать долго не смогла. Было холодно, и Клер быстро продрогла.

Дом, в котором оказалась Клер, состоял из трех комнат. Клер побродила по ним, от нечего делать, изучая каждую вещицу. Большая комната была почти пуста, кухня с холодной печью и набором посуды, казалось, никогда не использовалась. В спальне же, небольшой, уютной, и обставленной с неожиданным вкусом, Клер задержалась. Широкая кровать черного дерева была накрыта тяжелым одеялом и мягким синим пледом. На беленых стенах висели картины с видами Выборга, а окна закрывали тяжелые бархатные шторы. Тут же был небольшой камин, в котором лежала связка дров. Клер разложила дрова, стукнула огнивом, и дрова быстро занялись, от чего в комнате стало сразу тепло и уютно. Язычки пламени лизали сухие ветки, а Клер забралась с ногами на кровать, накрылась пледом и достала романчик. За окнами выл ветер, но настроение ее резко пошло в верх, и она ожидала прихода Эрнеста уже без всякого волнения. Она знала, что он обязательно ей поможет, и что все будет хорошо. А если нет... она знала, что ей делать, чтобы уговорить его. С этими мыслями она откинулась на подушки, погрузившись в мягкую перину, и закрыла глаза, сама не заметив, как уснула.