Гача-игры до добра не доводят. Том 2
Став одним из иномирцев, я осознал всю тяжесть и бремя ответственности, которые в итоге меня сломили. Теперь, лишившись дома, семьи и друзей, я иду, сам не зная куда, в поисках смысла своей жизни и того, к чему стоит стремиться.
Annotation
Став одним из иномирцев, я осознал всю тяжесть и бремя ответственности, которые в итоге меня сломили. Теперь, лишившись дома, семьи и друзей, я иду, сам не зная куда, в поисках смысла своей жизни и того, к чему стоит стремиться.
Гача-игры до добра не доводят. Том 2
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Гача-игры до добра не доводят. Том 2
Глава 1
Бегство от прежней жизни
Лошадь неспешно скакала вперед, окруженная небольшими пролесками, которые казались маленькими пятнышками леса на бескрайних равнинах. Я был физически и морально измотан, поэтому то и дело засыпал и просыпался.
Потраченные жизненные силы, как ком, катящийся с горы, пока что были на самой вершине и едва начинали двигаться, от чего меня немного знобило и начинал ощущаться голод. Держась за спину копейщика, я сейчас не думал ни о чем, мне было слишком плохо.
Когда начало изрядно темнеть, я приказал копейщику остановиться и подыскать подходящее место для лагеря. В итоге мы остановились в очередном чахлом леске, где быстро развели костер. Призывая еще одного беса, я отправил его охотиться на бегающую тут в изобилии дичь.
Пока я, грязный, с перепутанными волосами и покрытый вонючей кровью гоблинов, смотрел в огонь, греясь у костра, я был рад, что у меня выпадали такие вещи, как палатка, рюкзак или зажигалка. Невзрачная и немного покрытая ржавчиной зажигалка неохотно чиркала и создавала маленький огонек только с восьмой попытки.
Работала ли она на газе, водороде или на магии? Бесконечно ли ее топливо или она рано или поздно окончательно сломается? Сейчас эти вопросы волновали меня меньше всего.
Мне очень хотелось спать, но глаза не смыкались. Не понятно, боялся ли я заснуть и увидеть лица тех, кого я бросил, или просто боялся впасть в очередной бредовый сон.
— Вы сражались хорошо, у вас талант к вашему оружию! — прозвучал немного сухой голос копейщика.
— Толку от этого никакого… — так же сухо произнес я, испытывая все нарастающую жажду, когда мой собственный голос показался мне как у мертвеца.
— Толк есть, и вы живы, значит, и мы будем жить! — просто ответил копейщик, наверное, пытаясь меня подбодрить.
Вскоре вернулся бес, принесший пару фляжек с водой из ручейка. Имея в руке фляжку с очищающейся водой, я сделал неспешный глоток холодной воды. Вкуса я не чувствовал, но жадно пил, от чего бесу вскоре пришлось сбегать за второй порцией воды.
Поскольку никто из призывов не умел нормально готовить, вскоре появилась кукла, которая на плоском камне начала умело разделывать зайца и пару белок. Мяса, конечно, было немного, но вполне достаточно для меня.
Сейчас только Копейщик испытывал признаки жажды и пил воду из второй фляжки, не особо чистую воду. Лошадь в седле и упряжи гуляла неподалеку, пожевывая травку. Было сейчас тихо и спокойно.
— Аврора, я запрещаю тебе говорить, что случилось с деревенскими жителями… — сухо произнес я живой кукле, которая лишь кивнула, нанизывая вырезанные куски мяса на тонкие прутики.
— Как прикажете, мастер, ваше слово — закон, и ваша жизнь ценна для нас… — прозвучал ее приятный голос с нотками заботы в моей голове.
Я решил подготовить место для сна и, призвав палатку, которая была сделана из плотной ткани, казалось, ее можно без усилий порвать, и пару ветхих шестов, служащих держащей конструкцией, создал двухскатную палатку на одного.
Я также материализовал рюкзак и быстро прокачал его до второй звезды, поскольку теперь можно было использовать каждый предмет из моего инвентаря, не боясь, что кто-то из деревенских увидит подобные чудеса.
Мысли о деревне снова кольнули меня в самое сердце, и, скривившись, будто от зубной боли, я распределял вещи, которые могли пригодиться в походе. Наплечную сумку я передал бесу, а рюкзак теперь был у копейщика.
Из недавних находок у меня остались только карта и компас. Призывая карту, я увидел дряхлую бумажку с едва нарисованными обозначениями, такими как холм, речка и лес. Все это я также передал в рюкзаке копейщику.
После ленивого ужина я, не прощаясь ни с кем, пошел спать. Сейчас мне было плевать на многое, и моя жизнь теперь казалась бессмысленной и серой.