— Так… — Катя снова открыла тетрадь. — Мне кажется, или фонари должны висеть более часто?

— Тебе кажется, — успокоил я помощницу. — Вряд ли здесь есть кто-то настолько смелый, чтобы нарушить твои распоряжения.

— А, да, всё в порядке. — Катя снова улыбнулась. — И это всё она сделала?

Говоря об Эби, спутница понизила голос.

— Базу да, а потом мы укрепили всё магией изменений. Даже если кто-то нырнёт в Дон, докопается до туннеля, заложит бомбу, то сумеет пробить эту стену, только если где-то раздобудет ядерный заряд.

— Как здорово!

Катя продолжила заворожённо вращать головой, при этом не забывая что-то помечать в тетради. Вскоре туннель закончился, и мы снова взмыли в небо.

— Когда мы сюда приехали, — изменившимся тоном задумчиво произнесла девушка, глядя на раскинувшийся на горизонте Воронеж. — И вы стали говорить о том, что собираетесь его зачистить, я думала, это просто…

— Бахвальство пацана? — подсказал я.

— Да. А сейчас мы уже на четверть очистили город от кристаллов, и, конкретно в данный момент, оборудование, что мы оттуда вывозим, по ценам империи стоит… — Катя замолчала, а потом с усмешкой продолжила: — Хотела сказать, целое состояние, но на самом деле намного, намного больше. Чего стоит только техника с электрозавода, что привезли позавчера.

— И это только Воронеж, — рассмеялся я. — Я не собираюсь на нём останавливаться.

— Даже не сомневаюсь.

— Ну что, будешь рулить? — спросил я, показывая на пульт управления доской.

— Да нет, в другой раз, посмотреть хочу. — Катя перевела взгляд на появившийся на горизонте Лос-Сантос.

Город, к слову, тоже сильно изменился, но долго внимание помощницы не удержал — в отличие от той территории, что раскинулось между ним и Савино.

Здесь мы вырубили все деревья, и большую часть пространства занимали поля и стоящие примерно на расстоянии двух километров друг от друга новые деревни.

— Это все ваши подданные, Дмитрий Николаевич, — явно снова сравнивая цифры в тетрадке с реальным положением дел, покачала головой Катя. — По нашим прикидкам, завтра мы официально перевалим за сто тысяч.

— Красивая цифра, — согласился я. — Жалко, не все они боевые маги.

— Если бы все они были боевыми магами, мы могли бы завтра начать вторжение в Нижегородскую империю. — Катя широко улыбнулась, но, увидев моё лицо, смутилась.

— Нет, для этого дела маловато, — хмыкнул я. — Да и не собираюсь я в неё вторгаться. Предпочитаю мирные методы.

К слову, боевых магов уже тоже было немало, а точнее, много. Вернувшийся из Османской империи Костя снова объединился со своей командой. И если они не вели теоретические занятия в нашей магической академии, то по-любому находились на берегу реки. Как сейчас.

Я не мог разглядеть отдельных людей, но вот вспышки магии, которую кастовали сотни учеников, даже отсюда было видно очень хорошо.

— Ещё раз спасибо огромное, Дмитрий Николаевич. — Катя глубоко вздохнула. — Теперь моя синяя задница будет не так сильно ныть в кресле муниципалитета.

— Это тебе огромное спасибо. — Я благодарно улыбнулся. — Мне с тобой очень сильно повезло.

Мы пролетели над пышущим паром и дымом Савино, и я высадил помощницу рядом с её местом работы. Сам же полетел к усадьбе, а точнее, к высоченной башне, стоящей рядом с ней. Лифт уже ждал меня, и я быстренько поднялся к радистам.

— Есть что от Свята? — спросил я.

— Так точно, ваше сиятельство! Пятнадцать минут назад получено сообщение. Вот стенограмма. — Один из радистов протянул мне листок бумаги.

«Свят, Центру! Олег Сергеевич высказал огромную благодарность за приглашение, но вынужден сообщить, что сам приехать не сможет. Слишком много дел. Но он с удовольствием примет вас у себя. Например, завтра в десять утра».

— Ясно. — Я ещё раз задумчиво окинул взглядом Савино, а потом, спустившись вниз, быстро зашагал в усадьбу.

— Перекусите чем-нибудь, Дмитрий Николаевич? — спросил Дарья Петровна, едва я открыл дверь.

— Нет, я лучше кваску выпью.

— Прошу вас.

Женщина протянула мне холодный бочонок, я прошёл в свою комнату, где тут же спустился в подвал, обустройством которого очень много занимался в последние дни.

Здоровый зал диаметром в тридцать метров, половина которого была отведена под мастерскую, где я, размышляя, зачаровывал сложные предметы, а вторая под секретный кабинет. Все его стены были увешаны картами, листочками с заметками и фотографиями. Если конкретно, здесь было около тридцати лиц разных полов, связанных между собой стрелками разных цветов.

В центре, разумеется, расположилось суровое лицо Ярослава Евгеньевича Орлова, но не монарх меня интересовал больше всего, а его ближайшее окружение.