— Да, выезжаем! — Я хлопнул в ладоши и пошёл к лестнице.

— Я только начал думать, что всё налаживается, — пробормотал Мышкин, уже в который раз разглядывая фотографии, в том числе и те, что я принёс сегодня.

Мы сидели в его кабинете, и глава полиции Усмани морально готовился к предстоящему делу.

— Да ну, Фёдор Филимонович, настоящее веселье ещё даже не началось, — рассмеялся я. — Это так, трудовые будни. Простой арест сотрудника полиции, даже не руководителя, а всего лишь вашего зама.

— А когда мне две недели назад его прислали, признаться, я очень обрадовался. — Мышкин вздохнул и сложил фотографии в конверт. — Думал, хоть часть территории он и его люди смогут контролировать.

— Они и контролируют, — хмыкнул я. — Вы же сами всё слышали.

Я показал на пять кассет с аудиозаписями.

— Да, и за ним, похоже, стоят, действительно большие люди, — погруженный в свои мысли пробормотал майор. — Его назначили личным приказом Ходорева, главы полиции Нижнего Новгорода.

— Ну а я князь Липецкой и Воронежской областей, и что? — Я поднял бровь.

— Да, простите ваше сиятельство. — Мышкин смутился. — Всё время вылетает из головы.

Я отлично понимал состояние собеседника. Разумеется, он даже не думал спорить и возражать, просто анализировал, безусловно, непростую ситуацию и наверняка взвешивал ценность улик. И пока они его явно не впечатляли.

К сожалению, самые интересные фотографии встреч продажного полицейского Максима Дорохова с бандитами мы приложить к делу не могли. Все они являлись переснятыми иллюзиями Гензо, и любой следователь задался бы вопросом, как мы их получили. Ведь в тех закрытых подвалах без окон, где проходили встречи, попросту негде установить камеры.

А аудиозаписи без показаний серьёзных свидетелей оспорить было ещё проще.

— Всё будет хорошо, Фёдор Филимонович, — подбодрил я главу полиции. — Для этого мы и собрались.

— Вы только поймите меня правильно, Дмитрий Николаевич. — Мышкин плеснул себе воды. — Хоть после каждой нашей встречи у меня появляется жуткий геморрой, я очень рад, что вы ко мне в последнее время регулярно заходите. Больше преступников я ненавижу помогающих им полицейских и аристократов. Просто чувствую, что такими темпами скоро у меня в ящике стола найдут свёрток с наркотиками и в эту же секунду в дверь случайно вломятся нижегородские полицейские.

— Так перепрячьте свёрток, — усмехнулся я, а когда Мышкин удивлённо поднял на меня глаза, продолжил: — Фёдор Филимонович, я хоть всего лишь номинальный хозяин Липецкой области, но у меня хватит ресурсов защитить вас, даже если вас застанут с окровавленным ножом над изрезанным в лоскуты телом.

— Спасибо на добром слове. — Мышкин несмело улыбнулся и посмотрел на часы.

До выхода оставалось пять минут.

— Слушайте, ещё один вопрос. — Я побарабанил пальцем по большому столу хозяина кабинета. — Если что, вы сможете стать мэром Усмани?

— Мэром? — брови полицейского взлетели вверх, и он невольно покосился на окружающее нас в звукоизолирующее поле.

— Ну, это я так, на перспективу спрашиваю.

— Нет, Дмитрий Николаевич, — чуть ли не испуганно замотал головой Мышкин. — Тут я пас. Я ж полицейский, моя задача ловить преступников, куда мне быть мэром? Это ещё больший геморрой.

— Да, тут я согласен, — вздохнул я. — Ладно, найду кого-нибудь другого, а вы останетесь главой полиции.

Фёдор Филимонович с заметным облегчением выдохнул и снова кинул взгляд на циферблат.

— Может, пойдём, Дмитрий Николаевич? Заодно место внимательнее осмотрим?

— Да пойдём, пойдём, — кивнул я и встал. — Покажем этим козлам, кто в доме хозяин.

— Так, бойцы, слушаем Дмитрия Николаевича очень внимательно. — Мышкин окинул суровым взглядом десяток стоящих перед нами самых преданных ему полицейских. — Прошу, ваше сиятельство.

— Итак! — Я хлопнул в ладоши и указал на нишу в стенке небольшой комнатки, где мы столпились. — Те козлы, которых мы ждём, встретятся в соседнем помещении. Материал разделяющей нас стены — последняя разработка наших техников. Она пропускает звук, но при этом, пока я не нажму эту кнопку…

Я показал на бутафорский пульт в своей руке.

— Она остаётся такой же прочной, и, даже если кто-то подойдёт к ней и начнёт стучать с той стороны, он не почувствует разницы. Когда я нажму кнопку, стена исчезнет, и вы сможете атаковать. Это понятно?

— Так точно! — рявкнули никак не выдавшие своего удивления полицейские.

— Отлично тогда к главному! Как я сказал, мы сможем их слышать, но, к сожалению, они нас тоже. Поэтому наша главная задача — молчать. Не топтаться, не чесаться, не звякать оружием, не чихать. Это понятно?