– Ну, мам! – канючит, не желая выполнять мое условие.

– Агаша, – строго произношу, мгновенно пресекая ее нытье. – Немедленно!

– Идем, сестрен, – тащит ее за собой Рома.

– Спасибо, сын, – шепчу ему вслед.

Я очень сильно люблю своих детей, но иногда их безразличие к моим словам и просьбам меня добивает. Ведь по-человечески попросила не брать с собой в чужой дом этот мячик, хватает разбитого зеркала на съемной квартире из-за него.

Про то, сколько всего пришлось поменять в доме, и вовсе молчу. Благо Борис после первой расколотой антикварной вазы приказал убрать все ценные предметы с поля видимости детей. Мне еще долго пришлось объяснять мужу, что Агаша и Рома активные очень и ни в чем не виноваты.

Они дети. Любят прыгать, бегать и играть. Их невозможно заставить целый день сидеть в комнате и запретить гоняться по дому.

Да, опасные как для детей, так и для интерьера игрушки нужно исключать, но ведь всего не запретить.

Потом хуже станет.

– В этом доме кроме меня голодных нет? – с кухни прилетает веселый голос Власова.

– Есть, конечно, – отвечаю, прослеживая взглядом за тем, как детки закрываются в ванной комнате.

– Так почему я тогда здесь один? – продолжает выводить на разговор Артур. Не желает сдаваться и позволить мне погрязнуть в невеселых думах.

– Идем! – обещаю, подгоняя деток.

Рома и Агаша уже вымыли руки и теперь я помогаю дочке вытереться насухо. А еще все-таки решаю поменять одежду, после пола пижама стала грязной, и ее нужно стирать.

– Ура! Еда! – забегает на кухню Агата.

Ромочка бежит следом, видит ужин и замедляет шаг.

– Фу, – морщит нос Рома, завидя в своей тарелке брокколи. – Гадость, – всем своим видом показывает, как сильно ему не нравится зеленый овощ. Зажимает нос и отворачивается.

Тихонько смеюсь.

В мире все меняется, а вот ненависть Ромы к некоторым продуктам стабильна и постоянна. Увы.

– Мам, ты обещала не класть мне брокколи, – кривится Агаша, отодвигая тарелку как можно дальше от себя. – Она не вкусная.

Идея с тушеными овощами потерпела фиаско. Лучше б сварила вареники или пельмени, их хоть съесть могли молча и без подобных проблем.

– Кому как, – стараясь не огорчаться лишний раз, пожимаю плечами и усаживаюсь за стол. – Вы кушать будете или нет? – выжидательно смотрю на детей.

– Будем, – бурчит Рома. Присоединяется к нам.

Агате ничего другого не остается, кроме как печально вздохнуть и, показывая всем своим видом сильнейшее недовольство, забраться на стул.

– Брокколи гадость, – морщится, натыкая на вилку овощ, а я вдруг вспоминаю, как в детстве бабушка заставляла меня есть сельдерей.

Для меня это было самое настоящее испытание, я не могла отказаться. И поэтому даже спустя двадцать лет так до сих пор его не ем.

Хоть он очень полезный.

Блин… Может зря я? Может нужно согласиться и разрешить им не есть капусту? Пусть морковку и кабачок хоть тогда поедят.

– Брокколи может пахнет не очень, но зато она очень полезная, – говорит Арчи, обращаясь к деткам. Нанизывает на вилку брокколи, откусывает и закрывает глаза. – М-м-м, – жуя, качает головой, всем своим видом демонстрируя наивысшее удовольствие. – Вкуснота! – заявляет с непробиваемой уверенностью.

Хихикаю.

Власов ненавидит брокколи. Он на дух ее не переносит, но сейчас, видимо, решил отыграть роль идеального отца.

– Если тебе так нравится, то ешь сам, – бурчит Рома, двигая свою тарелку к его.

– И мою тоже! – важно заявляет Агаша и принимается перекладывать капусту из своей тарелки в тарелку Арчи. Я поражаюсь ее скорости, дома она даже фрукты так быстро не ест.

Власов бросает на меня полный ужаса и мольбы взгляд. Мол, убери это немедленно.

Едва сдерживаюсь, чтобы в голос не захохотать.

Артур сейчас похож на нуждающегося в помощи и обреченного на тяжкие муки человека. Он прискорбно смотрит на меня, но не спешит останавливать детвору.

Которая, к слову, крайне шустро переложила со своих тарелок все кусочки зеленой капусты и с особым рвением торопится съесть все, что осталось в них лежать.

– Приятного аппетита, – улыбаюсь игриво. – И тебе тоже, Артур.

Ловлю на себе красноречивый взгляд карих глаз.

Не представляю, каким чудом удается не прыснуть со смеху. Он разбирает меня.

Детвора мигом доедает оставшуюся в тарелках морковку, перчик и цветную капусту, в два счета уговаривает каждый штук по восемь рыбных палочек и, наспех запив это все черным чаем с медом, уносится дальше играть.