Пытаюсь пошевелить рукой или еще чем-нибудь, но ничего, кроме боли, в ответ не ощущаю. Невесело. Сосредоточившись и постаравшись отрешиться от боли, копаюсь в воспоминаниях, собирая их воедино. Последнее, что помню, — это как я использовал вспышку Шаара и, возможно, убил восьмерых паладинов. А вот одного не добил, живучий оказался. И похоже, он меня вырубил. Дальше ничего не помню.

Я все еще на месте сражения или где-то в другом месте? По ощущениям тела вообще ничего не ясно. Не понять даже, лежу я на чем-то или нахожусь в ином положении. Организм упорно отказывается сообщать мне о чем-то кроме того, что ему больно.

Пытаюсь открыть глаза, чтобы осмотреться. С первой попытки не получилось, веки не слушаются меня, как и все тело. Но не сдаюсь и пытаюсь снова и снова. И в какой-то момент мое упорство дало свои плоды, и веки начали медленно подниматься.

По глазам ударил ослепительный свет. Первым порывом было закрыть глаза обратно, но подавил его, представив, каких усилий мне будет стоить открыть их снова. Несколько мгновений, и глаза привыкли к окружающему освещению. И не так уж ярко там было.

Я уже не в лесу. В каком-то помещении, освещенном магическими светильниками. Каменные стены, потолок, пол — все из камня. Вроде бы есть какая-то мебель, но рассмотреть не могу. Голова вообще не шевелится, да и глаза тоже не особо, могу смотреть лишь только перед собой. Звуки… ничего не слышу. То ли тут стоит гробовая тишина, то ли я оглох.

Судя по тому, что вижу, я не лежу. Нахожусь вертикально, причем на расстоянии от пола. Могу предположить, что к чему-то прикован и нахожусь в плену. У кого? Вариантов не так уж много. Похоже, выживший паладин доставил меня то ли на базу ордена, подчиняющуюся командору Вилса, то ли еще куда-то, где находятся их единомышленники.

В любом случае это, скорее всего, не то место, где бы я хотел оказаться в таком состоянии. Сильно сомневаюсь, что, спаси меня кто-нибудь другой, оставил бы в таком положении. Больше похоже, что я пленник, а не раненый, которому пытаются оказать помощь.

Поборов желание закрыть глаза и вновь провалиться в небытие, продолжаю смотреть перед собой. И не зря. Замечаю, как что-то мелькнуло на границе зрения. Кажется, это был человек, и он подошел ко мне. Теперь очевидно, что это я оглох, а не тут стоит полнейшая тишина.

Периодически его рука мелькает перед моим взглядом. Похоже, он что-то делает со мной. Что именно, без понятия. Пытает? Но вроде бы брызги крови и ошметки моей плоти во все стороны не летят. Пытается помочь? Не знаю, кроме боли, ничего не чувствую.

— Ты слышишь меня? — донесся до меня приглушенный мужской голос словно издалека спустя еще несколько минут.

Пытаюсь ответить ему, но ничего не получается, тело все еще плохо слушается, и у меня вырвался какой-то тихий жалобный хрип.

— А теперь? — спросил все тот же голос, и слышно его стало лучше. Одновременно с вопросом перед моим взглядом появился и тот, кто его задал.

Мужчина лет пятидесяти, взгляд уставший, без брони и вроде бы оружия, одет в обычную одежду.

— Ты в сознании, я вижу это, — произнес он, всматриваясь в меня. — Ты слышишь меня?

Пробую хоть немного пошевелиться, но по-прежнему безрезультатно.

— Ты не можешь мне ответить? — задал новый вопрос мужчина.

Медленно закрываю глаза и потом открываю их. В этот раз получилось сделать это полегче, чем вначале.

— Это значит «да»?

Снова согласно моргаю.

— Ясно, — произнес он и снова принялся делать что-то со мной, практически полностью исчезнув из моего поля зрения.

Пять минут? Десять? Не знаю, но какое-то время он со мной еще провозился, и мне стало ощутимо легче — боль отступила, все еще оставшись, но перестав подавлять все остальные ощущения. И теперь я чувствую тело. Я к чему-то прикован и вишу в воздухе. Руки вроде бы на месте, кажется, пальцами получилось слегка пошевелить и почувствовать их. А вот с ногами не все так определенно. Одну, кажется, чувствую, а вот вторую… быстро вспоминаю, что мне ее как бы отрубили ниже колена и понятно, почему ее проблематично почувствовать, — ее просто нет.

— А теперь? — спросил все тот же мужчина, немного отойдя и встав передо мной.

— Лучше, — выдавливаю из себя пересохшим горлом.

— Отлично. Значит, я закончил, — произнеся это, он быстро куда-то пошел, обойдя меня и скрывшись где-то за моей спиной. Следом донесся звук открывшейся и затем закрывшейся двери. И больше никаких звуков, тишина.

Пока остался один, пытаюсь осмотреться по сторонам. Может, мне и стало получше, но до нормального состояния еще очень далеко. Голова теперь шевелится, но крайне неохотно и медленно. Но тем не менее, стиснув зубы, вначале поворачиваю ее в одну сторону, а потом в другую, осматриваясь.

Не сказать, что осмотр принес мне много нового. Увидеть что-то интересное не получилось, разве что выяснил, к чему именно я прикован. А прикован я к каменной широкой колонне — руки вверху, ноги внизу, вернее, одна нога, а грудь и талию охватывают широкие кожаные ремни, сковывая меня и не позволяя хоть как-то пошевелиться. Брони на мне нет, что логично. Как и какого-то оружия или амулетов. Осталась лишь обычная моя одежда, в которой я был раньше.

А в остальном ничего, кроме голых стен, увидеть не получилось, если тут что-то еще и есть, то находится оно позади меня и заглянуть туда я не могу. А то, что я раньше принял за какую-то мебель, оказалось лишь темным пятном, куда хуже попадал свет от светильников.