Так он лежал несколько минут, прислушиваясь к повреждениям в дрожащем от перенапряжения теле. «Похоже пара ребер треснули или сломаны, — диагностировал он, ощутив в груди острую боль при вдохе, — И трицепс на левой руке лопнул… А вот что с ногами непонятно, болят сильно, но, вроде бы не сломаны…»

Когда сил накопилось достаточно, он поднялся на ноги, отдававшие болью при каждом шаге, осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии опасности, и направился в сторону своих спутников-камеянцев. Те чуть поодаль неподвижно лежали на земле в неловких позах и Гена заподозрил, что они погибли. Правда, отчего они умерли было совсем не понятно — никаких повреждений и следов боя он не видел, да и змея здесь была только одна.

Подойдя к ближайшей девушке, он первым делом поправил высоко задравшуюся юбку, предательски оголившую прелести инопланетной красавицы, не носившей нижнего белья. затем аккуратно коснулся рукой её нежной шеи и смог довольно быстро нащупать пульс — значит жива, только без сознания.

«Может, искусственное дыхание сделать?» — подумал Геннадий, глядя на полные, красиво очерченные губы лежащей в беспамятстве девушки. Он представил, как дотрагивается до них своими губами, проводит по ним языком… Хотя нет, это уже будет не похоже на первую медицинскую помощь…

В этот момент камеянка открыла глаза и её мутный взгляд постепенно сфокусировался на Геннадии.

— Лоу шеми бавао? — спросила она, приподнимаясь на локтях и осматриваясь по сторонам, — Хальми кайто! — испуганно воскликнула черноволосая девушка, увидев неподалёку от себя неподвижную змеиную тушу.

— Ничего не понимаю, — пожал плечами Геннадий, — Но если тебя интересует змея, то она мертва.

Отталкиваясь руками и ногами, девушка испуганно отползла назад, вновь открыв парню живописный вид на свою промежность, отчего тот, стараясь соблюдать земные правила приличия, отвел взгляд в сторону и сделал вид, что невозмутимо осматривает кроны близлежащих деревьев, однако от накатившего вожделения у него спёрло дыхание и снова затуманился разум, требуя подойти к восхитительной девушке, чтобы успокоить её и защитить, обнять и поцеловать. Под влиянием этого порыва Гена решительно поднялся на ноги, забыв про боль и твердо посмотрел на девушку, которая застыла на месте, беспомощно глядя ему в глаза. В этот момент парень четко осознал, что если он сейчас подойдет к камеянке и подомнет её под себя, то с её стороны не будет никаких возражений.

Появившийся в поле зрения лемур своим пронзительным криком заставил переключить внимание на окружающую остановку и вернул парня в реальность.

«Да что это такое!? — тряхнув головой, со злостью на себя подумал Бородин, — То змея мозги в спираль закручивает, то от этой девицы в голове всё плывет! Так вообще окончательно свихнуться можно — буду радостно бегать среди пустых гномьих домов и рассказывать хвостатым зверькам, что меня зовут Геннадий», — стараясь не смотреть на девушку, парень огляделся по сторонам, после чего вновь повернулся в сторону камеянки, которая стояла на четвереньках, склонившись над своей неподвижной спутницей. Открывшийся ракурс вновь заставил его почувствовать, как в жилах закипает кровь.

Чтобы хоть как-то отвлечься от совсем не к месту навалившейся на него похоти, он поднялся на ноги и, оставив камеянцев за спиной, подошел к мертвой змее, поражающей своими огромными габаритами и необычной формой головы.

«Примерно десять метров длиной и полметра толщиной, — парень прикинул размеры рептилии, очередным усилием воли отогнав горячие эротические мысли, — Но голова шире тела и зубы как у крокодила. Ужасная тварь, утащить бы её к нам, на мясо и кожу, но здесь не менее полутонны веса».

— Хальми шоо! — произнесла подошедшая сзади камеянка, и когда он повернулся к ней, старательно сдерживая поднимающееся вожделение, девушка дотронулась рукой до своей пышной груди и произнесла, — Реми!

«Наверное, так её зовут!» — подумал парень, и, тоже приложив руку к груди, представился:

— Гена! — а затем перевёл взгляд на её соплеменников, которые тоже уже успели прийти в себя и сейчас стояли чуть поодаль, с явным почтением глядя в его сторону.

— Гена! — повторила девушка, дотронувшись пальчиком до его груди, а потом показала на себя и вопросительно произнесла, — Гереми? — После чего с ожиданием посмотрела на него.

«Вот те раз! — подумал он, — Кажется, это было не имя! И чего же она хочет?»

— Гереми? — жалобным тоном с мольбой в глазах вновь спросила камеянка.

— Гереми, — утвердительно повторил он, не желая её огорчать и совершенно не понимая, чего от него хочет эта чудесная инопланетянка.

— Гереми! — произнесла девушка радостно и схватив Гену за руку, приложила её к своей груди, вновь с ожиданием глядя ему в глаза.

— Гереми, — повторил Гена, едва сдерживаясь, чтобы не сжать аппетитную девичью грудь.

— Гереми! — радостно крикнула девушка, повернувшись к свои соплеменникам.

В ответ на это вторая камеянка разразилась длинной тирадой, в которой Бородин уловил осуждающие нотки.

«Мля, вот вообще ничего не понятно, — подумал Гена, вслушиваясь в незнакомую речь, — Но, кажется, я сделал что-то не то!»

Реми, а может Гереми, выслушав свою соплеменницу, скользнула под руку парня, прижалась к нему сбоку и стала что-то многословно объяснять своей соплеменнице на непонятном для парня языке.