— Вон вполне нормальная шестёра! — Макс вырвал меня из размышлений, показав рукой в глубину двора, когда мы отошли от набережной на пару кварталов.

— Нет, здесь опасно, — я покачал головой, — Если запалят, то уйти будет сложно. На улицах полно патрулей.

— Ну так что, так и будем пешком идти? — недовольно спросил Макс.

— На Фрунзенской посмотрим, — ответил я, — За ней сразу промка начинается и дорога к Леспромхозу, если что, то уйти будет несложно, да и спешить нам особо некуда, так как девушки точно будут идти пешком не менее часа. Уж они-то точно не смогут разжиться транспортом.

Мы хотели угнать машину, которая была необходима для претворения моего плана в жизнь, так как пешком многого не сделать.

Однако у меня был и запасной вариант — после выполнения задачи в районе Леспромхоза, я мог оставить Макса в районе промки и далее направиться на велосипеде к месту реализации второй части моего плана. С моими прокачанными характеристиками, я могу двигаться на велосипеде ненамного медленнее автомобиля.

— Угу, — кивнул Макс, — Понятно!

«Мишенька, ты меня слышишь?» — в голове раздался голос Виктории.

«Конечно!» — так же мысленно ответил я без особой радости. Мы сегодня уже успели потренироваться в использовании колец мыслесвязи, и мне это не очень понравилось. Я бы даже сказал, что очень не понравилось, так как моя здоровая психика как-то болезненно воспринимала появление в голове постороннего голоса. Острое ощущение ненормальности — я бы так назвал тот синдром, который возникал у меня во время мысленного общения. Но всё же для дела эта способность очень нужна, поэтому пришлось смириться. Однако я предупредил девушку, чтобы она не злоупотребляла мысленной болтовней.

«Как дела?» — спросила Вика.

«Нормально, а у вас?» — ответил я с толикой раздражения, готовясь уже напомнить ей, чтобы не болтала попусту.

«Тоже хорошо, но когда мы шли через парк на Гайке, то к нам пристали трое пьяных парней, развлечься хотели», — сообщила она.

«Они живы?» — поинтересовался я без всякого беспокойства о своей подруге. Всё-таки она в состоянии постоять за себя.

«Нет, эти придурки были очень настойчивы, поэтому я решила не рисковать и всех убила», — без каких-либо эмоций ответила она. Странным образом в характере моей подруги сочеталось сострадание и желание помочь страждущим со спокойной деловой жестокостью по отношению к тем, кто стоял у неё на пути.

«Прибралась?»

«Ага, использовала карту разделки, а одежду закинула в хранилище, потом избавлюсь. Свидетелей не было».

«Вера там не сильно переживает?» — я поинтересовался моральным состоянием Лукиной, которой ещё не доводилось сражаться против людей.

«Да нет, вроде бы всё нормально».

«Ну и прекрасно. Я тебя люблю!»

«Я тебя тоже! Пока!»

Вика завершила разговор, и я поделился этой историей с Максом, развеселив его:

— Аха-ха! Хотели чувачки теплого и сладкого угощения, а получили холодное и острое! Молодец Вика!

Шутливое обсуждение данного происшествия заняло у нас практически всё время до улицы Фрунзе, где Макс, пройдя через пару дворов, присмотрел красную «девятку».

— «Шестерок» к сожалению нет, — со вздохом произнёс он, обходя машину кругом, — Так что придётся с этой рискнуть!

— А что, здесь сложнее? — спросил я, так как ранее никогда не интересовался вопросами угона автомобилей.

— Да не особенно, — пожал он плечами, — Те же три провода, но на «девятки» чаше противоугонки всякие ставят, — с этими словами он со всей силы пнул по колесу и потянул меня за руку, чтобы отойти в тень.

— Вроде никто не выбегает и не кричит из окна, — сказал Макс, выждав несколько минут. Затем он вернулся к машине, коротким ударом латной бронированной перчатки выбил стекло и открыл дверь.

Со стороны жителей окружающих домов никакой реакции на эти вопиющие действия не последовало, хотя в большинстве окон всё ещё горел свет, что указывало на то, что люди не спят и могли услышать шум. Макс несколько минут копался с передней панелью, тихонько матерясь себе под нос, после чего двигатель завелся, и я, ещё раз оглянувшись по сторонам, сел в машину, которая тут же тронулась с места.

— Как много у тебя скрытых талантов! — покачал я головой, когда мы выехали со двора.

— Сам удивляюсь! — весело ответил мой друг, прибавляя ход, — Брательник всего один раз показывал, как это делается, ещё перед армейкой. А вот смотри-ка, получилось!

Сразу за улицей Фрунзе начиналась промка, причем дорога на Леспромхоз шла таким образом, что к северу от дороги раскинулась обширная заброшка, а с другой стороны тянулась обитаемая часть промзоны, где и сейчас местами горели фонари.