— Без Златки идете?

— Она спит. Матвей полночи фестивалил, заснул под утро, а уже через пару часов проснулся и снова в плач. Решил утащить его из дома, чтобы дал Золотинке отдохнуть.

— Зубы лезут?

— Да, — видимо щекочет сына, Матвей громко смеется.

— Я минут через двадцать подкачу.

— Подъезжай, — завершает звонок Макар.

Завтракаю. Надеваю теплый спортивный костюм, куртку. Несмотря на сухую погоду и скупое солнце, что не спешит выглядывать из-за облаков, на улице по утрам прохладно.

На площадке Матвей не единственный ребенок. Ползает в лабиринте с таким же мелким пацаном и девчонкой на пару лет старше. Макар глаз с сына не спускает, в отличие от мамочек, что болтают на скамейке.

Провожу с ними время. Увидев меня, Матвей радуется, спешит выбраться из лабиринта. Тянет руки. Дальше мы с братом, как две заботливые няньки веселим карапуза. Он сегодня немного вялый и капризный.

— Ты домой? — спрашивает Макар, когда мы покидаем площадку.

— Да.

— Тогда давай через кондитерскую пройдем? Возьму Золотинке шоколад.

— Контета, — Матвей вступает в диалог, резко разворачивается к Макару, я его чуть из рук не выронил.

— Мама не разрешает конфеты, — качает головой брат. Матвей тут же куксится, готов подать голос.

— Но мама разрешает вкусное пирожное с малиной, — я даже знаю, о каких пирожных речь, в них нет ничего вредного. Девчонки поголовно следят за фигурами, поэтому в кондитерке огромный выбор «полезных» сладостей. Матвей обычно с удовольствием их лопает, но сегодня вместо радости он начинает рыдать, по пухлым порозовевшим на холоде щекам льются крупные слезы.

— Одну конфету мама точно разрешит. Самую большую, да Матвей? — дети удивительные, вот только рыдал в голос, а уже смеется и радость застыла в стеклянных от слез глазах.

Мне ведь тоже нужны сладости…

Если я решусь на платонические свидания с цветами и конфетами! Даже звучит стремно! В кондитерской оформляю заказ и под вопросительным взглядом брата, пишу адрес доставки и имя получателя.

— Это той девчонке, что изуродовала твою тачку? — смеется Макар, когда выходим на улицу.

— Для нее, — сухо и холодно. Не хочу развивать тему. Меня злит, что Макар так сразу вычислил, кому доставка. Чувствуя мое настроение, брат заговаривает о подготовке к чемпионату.

Для него не новость, что Кулесов отстранил меня от тренировок. Предлагает вместе потренироваться, он хороший спарринг партнер. Не отказываюсь. Договариваемся о времени тренировок и расходимся по домам.

Макар звал в гости, но я отказался. Им нужно уложить Матвея спать и самим отдохнуть. Эта ночь тоже может быть бессонной.

Дома переодеваюсь, сажусь за документы, которые прислал на почту отец. Переделываю договора, отправляю обратно отцу. Освобождаюсь около часа дня. Пора собираться в клуб. В выходные всегда бывает много народа, лучше самому проконтролировать, как идет подготовка. Но сначала решаю заехать в ресторан, пообедать. Самому готовить лень. А кухня в клубе еще закрыта.

Через полчаса притормаживаю у небольшого ресторана. Кухня тут отменная, продукты всегда свежие. Я хорошо знаком с шеф-поваром. Несколько лет назад выбрал его из десятка более именитых мастеров и дал эту должность. О том, что ресторан и еще с десяток хороших точек принадлежит мне, я никому не рассказываю. Почти весь бизнес в городке, так или иначе, связан с нашей большой семьей.

Администратор Ирина, встречает вежливой улыбкой. Провожает за мой столик. В ресторане немного посетителей. Краем взгляда улавливаю, что три столика заняты. За одним из них вижу Германа… Мать его с Раяной!

Сажусь за столик, гашу в себе желание подойти к Герману и Раяне. Внутри просыпается моя темная сторона, которая помогает одерживать победы на ринге. Гашу в себе желание подойти к другу и стереть с его лица приторную улыбку, заодно организовать ему косоглазие, чтобы не облизывал взглядом кошечку.

Предохранители в голове плавятся. Чувствую себя рогоносцем! Претензия необоснованная, Раяна мне никто, но злость все равно разрывает внутренности, заливая мозг горячей кровью.

Официант кладет передо мной меню, из-за шума крови в голове не слышу, что он говорит, прогоняю его кивком. Вместо того чтобы сделать заказ, я наблюдаю за соседним столиком. Увлечены беседой, никого вокруг не замечают. Я знаю, что эта девочка действует, как наркотик. Герман еще не пробовал ее, но ему хочется получить эту дозу.