— Убью! — коротко бросил Свирюгин и шагнул к Петру.

— Стоять! — приказал я, стремительно перекрыл подход к пьянице, который все-таки умудрился встать на ноги с помощью таких же нетрезвых товарищей.

В результате слабоосвещенный пятачок, на котором разместилась наша живописная группа, походил на боксерский ринг, на котором я находился в роли рефери, стоя между Свирюгиным и Рыжим. С одной стороны площадку окружали взрослые выпившие парни, с другой десятиклассники. В роли болельщиц выступали Лена и Нина.

Я до последнего надеялся разрешить конфликт мирным путем, но дальнейшие события стремительно вышли из-под относительного контроля.

— Слышь, учитель шел бы ты отсюда, пацаны сами разберутся, — вякнул кто-то из компании Рыжего.

— Да че с ним разговаривать! — возмутился другой пьяный голос. — Гаси городского!

Все-таки телом Егора я завладел не до конца, реакции до сих пор не те. В любом другом случае, в той своей жизни, я успел бы развернуться и дать отпор тому уроду, который ударил меня в спину. Здесь и сейчас получилось только смазать удар. Но все равно от сильного тычка меня кинуло вперед. По замыслу нападавшего, от удара я должен был завалиться на Свирюгина, который стоял рядом со мной, ну а дальше дело техники: толпа наваливается и избивает лежащих на земле. Отчего-то мне казалось, что у этой гоп-компании честная драка не в почете.

— Наших бьют! — и мои десятиклассники схлестнулись с компанией подвыпивших мужиков. Завизжали девчонки, раздался вопль:

— Мочи, козлов! — кажется, это орал Федька Швец.

Но меня уже понесло. Инстинкты требовали загасить всех, кто поднял руку на моих пацанов. Разумом я понимал, что драку нужно остановить в короткие сроки. Чтобы не привлечь внимание завуча и директора, которые находились в клубе. Благо, окна танцевального зала выходили на дорогу. С нашей стороны черны вход, окна второго этажа и глухая стена первого, за которой театральный зал.

К моей радости, Нина и Лена перестали орать, я очень надеялся, что девочки не полезут в драку со своей чисто женской помощью. Из серии лицо расцарапать, руку схватить и прочие глупости. Не хотелось бы завтра в школе объясняться перед Свиридовым и Шпынько, откуда у десятиклассниц синяки на пол-лица. Но девушки стояли, держались за руки, стиснув зубы, изредка дергались и вскрикивали., но в драку не лезли.

Собственно, раскидать такой толпой шестерых подвыпивших человек большого ума не надо, тем более с такими помощниками. Если бы не одно небольшое «но». Тело Егора поначалу плохо слушалось. Там, где нужна быстрота и четкость движений и реакций, руки, ноги и прочее малость подтормаживали. Так что драка затянулась.

Дрались молча, время от времени обмениваясь матами в особо болезненных случаях. Я старался уберечь физиономию от прямых попаданий в лицо. Если десятый класс второго сентября заявится в школу в синяках и ссадинах — это одно дело. А вот если список разбитых носов возглавит классный руководитель — разборок не миновать. И не факт, что не дойдет до роно.

В конце концов мне удалось более-менее совладать с чужим телом, которое стало моим. Включились глубинные инстинкты, которые не пропить и не потерять при переносе сознания. Да и пацаны мои молодцы. Дерутся хоть и не профессионально, но зло и с огоньком. Минут через десять компания подвыпивших придурков месте с Рыжим лежала в пыли, постанывая, покряхтывая, матерясь и утирая кровь. Подниматься никто из наших противников не торопился.

— Лена Нина! Ушли отсюда! Быстро! — рявкнул я, заметив что наши девочки ожили и теперь помогают одноклассникам привести сея в порядок.

— Нет, — упрямо поджав губы, заявила Лена, подбегая к Свирюгину. — Ты как? Вов?

Владимир тяжело дышал, чуть покачивался и по-прежнему не отводил взгляд от Рыжего. Петро сидел на коленях, утирал разодранным рукавом юшку, что бежала из разбитого носа, время от времени сплевывал, матерился себе под нос. Пертлдически поглядывал на Володю, при этом лицо его искажала лютая злоба, а количество ругани увеличивалось вдвое.

«Похоже, здесь что-то глубоко личное…»

— Вова! Стой ты на месте! Обопрись на меня! — воскликнула Лена, я оглянулся. Верещагина поддерживала парня за пояс, пытаясь подставить свое плечо. Свирюгин никак не реагировал на телодвижения девушки.

«С чего они решили что он пьян? Выглядит заторможенным, но трезвым» — мелькнула мысль.

— Парни, вы как?

— Не волнуйтесь, Егор Александрович, все путем, — Горка попытался улыбнуться, но скривился, потрогал ладонью челюсть, заметив, что я продолжал на него смотреть, виновато улыбнулся.

— А вы молодец, Егор Александрович, здорово деретесь. Где научились? — спросил Пашка Барыкин.

Отличник и гордость школы стоял в двух шагах от меня, отряхивался, бросал короткие взгляды на Свирюгина, контролируя процесс. Возле Вовки по-прежнему суетились Лена и Нина. Больше, конечно, Лена. Новикова помогала без энтузиазма, все время косясь в сторону Барыкина. Похоже и здесь все не так прозрачно и однозначно, как может показаться на первый взгляд.

— Научите приемчикам? — весело поинтересовался Пашка, отряхивая со штанов пыль и травинки.