Пока Снейп растекся по дивану в гостиной и прихлебывая кровушку слушал легкий джаз, включенный кем-то из домовых духов, я вспомнил, что по возвращению из мира фейри Снейп не забрал свою часть добычи, а именно волшебный котел. Подозвав к себе одного из брауни, я выяснил, куда они прибрали доставленную фейри дань, и велел принести его. Котел, созданный древними Туата, был сделан из бронзы и украшен головами оленей по всему периметру. Он имел превосходное свойство усиливать любое целебное зелье в десятки раз. Но по возвращении домой голова была так загружена, что вспомнил о нем я только сейчас. Я даже не был уверен, что сам Снейп о нем помнит. К моему удивлению, память у зельевара была куда лучше моей, так что он помнил даже то, что котлу надо раз в год приносить в жертву животное, чтобы он функционировал, как задумано.

В середине ночи, когда домовые духи уже начали проявлять нетерпение и начали мелькать где-то на периферии зрения, мы все же распрощались, и я пообещал на выходных помочь декану Слизерина с варкой зелий для лазарета. И выпроводил мага с котлом под мышкой и драконьей кровью в кармане. К моему сожалению, такого же красивого бутылька, какой сотворил дракон, у меня не было, так что ограничился простым хрустальным сосудом, куда перелил треть платы. Смотря вслед уходящему к точке телепортации Снейпу, мою голову посетила довольная мыслишка: «Хо-хо, кажется, я смогу попасть в Хогвардс раньше запланированного срока!»

Выходных еле дождался. Сначала думал переупрямить свою рябиновую палочку, но понял, что дело как-то не клеится, и одного моего желания быть красивым и выучить новые способы колдовства недостаточно. Палочка все еще упрямилась и отказывалась работать, а как доказать строптивому артефакту, что он мне необходим, я за это время не придумал. Так что до субботы занимался тем, чем занимался до того, как началась вся эта суета с фейри, а именно изучал купленные книги. Утром меня дернула Анна, сказав, что от Снейпа прилетела сова, и он ждет меня. Накинув поверх рубашки и жилета темно-синий камзол с вишитыми планетами, я нашел остроконечную шляпу в тон и был таков.

Снейп встречал меня у конца моста. Это было то же место, откуда я, будто целую вечность назад, телепортировался домой. Зимний морозец немного холодил уши, но право слово, мне было все равно. Хогвардс! Мать его, Хогвардс! Обсмотрибельно. Я вертел головой и, кажется, напевал гимн школы, на что Снейп, услышавший, что именно я напеваю, тяжело вздыхал, но не говорил ни слова. У ворот замка нас уже поджидал Дамблдор. Пожилой маг приветливо улыбался, кутался в пурпурную мантию со звездами и чуть посверкивал стеклами очков.

— Добро пожаловать в Хогвардс, мистер Оптий. Рад, что вам уже лучше.

— Спасибо, директор Дамблдор. Я немного отдохнул и готов к подвигам. — растянув губы в улыбке, я не прекращал рассматривать убранство замка, каменных крылатых вепрей, сидящих на парапетах причудливыми горгульями, и покрытые снегом дорожки, ведущие куда-то вокруг замка. — Давно хотел побывать здесь, но как-то звезды не сходились.

— Думаю, профессор Снейп не откажет вам в прогулке по замку, после того как вы закончите. — тепло усмехнулся старый маг.

— О, я на это очень надеюсь! — моя улыбка становилась только шире.

— Обязательно заходите ко мне в кабинет, — предложил директор. — Мне прислали восхитительный чай из Индии. Буду рад угостить вас.

— Всенепременно зайду, господин директор.

Слушая наш разговор, зельевар недовольно морщился, но видимо причины для того, чтобы прервать наш обмен любезностями, не находил. Так что он просто молча обогнул нас, открыл двери и махнул рукой, призывая идти следом. Я бессильно развел руками, показывая Дамблдору, что обстоятельства сильнее меня, и широкими шагами поспешил догнать Снейпа в его знаменитой летучей мантии. Мантия декана Слизерина и правда внушала уважение и трепет. С его мрачной рожей маг походил на человека, готового проклясть тебя на месте, если ты хоть на миг замешкаешься и не уступишь ему дорогу. Редкие студенты, позевывая, шарахались от мага, но затем продолжали брести по своим делам. На меня, как правило, вообще не обращали внимания. Лишь редкие ребята в мантиях с синим подбоем любопытно перешептывались, пытаясь понять, кто это такой тощий бежит за их профессором.

Я же в это время держался, чтоб не закричать на Снейпа. Куда он, черт его дери, торопится, я же не могу вертеть головой с такой скоростью! Точнее, могу, но хочу нормально все осмотреть! Негодяй! Если пихающие друг друга в бока ожившие доспехи меня не сильно волновали, то вот живые картины вызывали немалый интерес. Дома такие делать не умели, разве что анимировали немного, как гифки, но болтать о всяком и ходить друг к другу в гости они не могли. По крайней мере, если не вселить туда призрака. Интересно, есть ли у магов какие-то курсы художников или хотя бы книги, как оживлять картинки, или здешние маги настолько волшебные, что все их каракули сами собой оживают? Спросить, что ли, у Северуса? Или это что-то общеизвестное?

У спуска в подземелья мне под ноги кинулось мелкое потрепанное жизнью создание. Небольшая, худенькая, полосатая, пепельно-серая кошка преградила мне дорогу и тихо рыча, сверлила недовольным взглядом.

— Чак, ты ли это? — едва слышно пробормотал я и хохотнул своей шутке. А затем ушел в мимимишность. Кошек я обожал и в самой первой своей жизни, где был обычным жителем земли, и во второй, где оказался в прошлом и стал вампиром, так что сюсюканье включилось как-то само собой. Я сделал хвать, и миссис Норрис, а похоже, это была именно она, оказалась у меня в объятиях. — А кто такая милая булочка? А у кого такие пальчики фасолинки? Буп! — я нажал на нос опешившей кошке. — У тебя пальчики фасолинки! Ты такая славная! Такая кошка!