– Все ясно.- злобно отталкиваю его, круто повернувшись на пятках. Сегодня меня отвергли разом двое мужчин. Хороший денёк, продуктивный!

– Арина, подожди! Ты не так поняла!- доносится вдогонку, но я лишь отмахиваюсь от таких режущих слух фраз-клише. Будто мы каком-то сериале, где герои употребляют неестественные фразы и термины, которые никто и никогда не использовал бы в своей обыденной речи в реальности.

54

Как ни странно, но после произошедшего жить всем стало гораздо проще. Недосказанность, эмоции, обиды и чувства больше не управляют нашими жизнями вместо нас самих. Я стала всё больше времени посвящать детям- Камилле и её реабилитации, увлечениям и Ратмиру, с которым теперь заново изучаю окружающий мир вместе с множеством развивающих пособий.

Кондитерскую я передала Алёне. Официально, оформив все необходимые документы. Пару раз она пыталась позвонить и поблагодарить, поговорить, а один раз даже приезжала к дому, но нас в это время не было. Алена, полностью в своем репертуаре, умудрилась вывести из себя охранников так, что те заперлись в пристройке для охраны, отказываясь отвечать на её возмущения и стук в дверь. После, просматривая видео с камер, мы с Дамиром долго смеялись над тем, как одна Алена смогла загнать в угол двух рослых мужчин, заставив их спасаться бегством.

Дамир всё больше пропадает по работе, это напоминает мне последние годы нашего брака, когда он все время старался угодить отцу, уже поняв, что самим фактом неудавшегося брака вновь разочаровал властного родителя. Тигран в течение полугода каждые выходные исправно навещает Ратмира, несколько раз за это время он брал его к себе. Скажу честно, это было испытанием для каждого из нас. Его- сможет ли он ради ребенка не наломать дров снова, а моим- смогу ли я, также, ради сына, довериться его отцу. И у нас получилось. Ратмир каждый раз возвращался от отца весёлым и соскучившимся по мне, Камилле и Дамиру. Нечто вроде хрупкой гармонии установилось меж нами- то время, пока не было Ратика, я целиком и полностью посвящала Камилле. Мы занимались с ней " женскими штучками", как называл это Дамир - ездили по магазинам, покупали вещи, игрушки и даже, после долгих просьб девочки, приобрели большой набор детской косметики, с которым в обнимку Камилла засыпала в первые несколько дней после покупки. Так он ей понравился. После, дома, мы устраивали спа-салон- купались по очереди в ванной с пеной и солью для ванны с шиммером, делали маски для волос, красили ногти, смотрели мультфильмы или играли в настольные игры. Таким образом я хотя бы минимально старалась компенсировать ей то, чего она недополучила из-за смерти матери. Но также я старалась вовлекать Камиллу в социум, хоть это было и тяжело, особенно, первое время. Самое странное, оказалось, что взрослые в плане эмпатии подчас гораздо хуже детей- малыши, после первого удивления или нескольких вопросов о том, " почему девочка не ходит", вовсю играли с Камиллой, и позабыв, что она отличается от них. А вот взрослые порой задавали совершенно бестактные вопросы, никоим образом не стесняясь присутствия Камиллы, провожали её сочувственными или любопытными взглядами, громко обсуждали ее "печальную участь", " потерянное детство ", пока я не сделала пару замечаний особо ретивым.

***

– А папа уезжает.
– вздохнув, Ратмир ставит очередную машинку на большой гоночный трек , наблюдая, как она, скатываясь, преодолевает множество препятствий.

– Я не хочу серебристую!- капризно хнычет Камилла - Она некрасивая!

Мне бы её пожурить, а я любуюсь - тем, как расцветает угрюмый ребенок, раньше никогда не показывающий характера. Дамир терялся, когда видел такое- всё-таки, мужчина, а Гульназ Ибрагимовна навещала внучку за всю жизнь от силы несколько раз. От этого мне ещё больнее за малышку, и такого я никогда не пойму. Всё же, я в некотором смысле больше привержена традициям и устоям, нежели семья Миннехановых. И считаю, что преемственность поколений состоит и в том, чтобы каждое поколение приняло свой долг. Не выбирало собственные интересы, эгоизм, праздную жизнь, а понимало, что они - дедушки, бабушки, отцы, матери. И теперь их жизнь круто изменится, в угоду подрастающему поколению. Увы, но таков жизненный порядок. Не желаешь его соблюдать - после можно искренне сожалеть в глубокой старости о том, отчего же у твоего ребенка всё пошло наперекосяк. Так, из рассказов Дамира, я узнала, что и Аида была несчастлива в родной семье. Её мама была моделью, слишком красивой, слишком уверенной в себе. Выйдя замуж за отца Аиды, бизнесмена средней руки, по любви, она довольно быстро разочаровалась и в семейной жизни, и в отсутствии внимания со стороны мужа. Вернее, в отсутствии привычного ей внимания, уровня роскоши и комфорта в которых, пускай и не постоянно, но жила во время своего триумфа в мире моды. Постоянно упрекая мужа тем, что за ней ухаживали невероятно высокого уровня политики, олигархи и люди из шоу-бизнеса, она практически своими руками привела его к страсти всей его оставшейся жизни, бутылке. Он начал прикладываться к ней все чаще и чаще- после успешных и неудавшихся сделок, после рабочего дня, перед работой - чтобы хоть немного " освежиться" после вечерней попойки. Но самое страшное началось, когда он стал пить в одиночестве. В доме регулярно стояли крики, ругань, а потом отец и мать стали драться, с ненавистью. Первое время, как им казалось, они щадили дочь, прекращая потасовки, как только она показывалась из комнаты. Но после уже не обращали на нее внимания. Вскоре одна из нянь, не выдержав подобного, донесла на семью в органы опеки. Естественно, те, придя в столь уважаемую и богатую семью, просто составили акт о том, что ребенку всего хватает, даже с излишком. Дома чисто, игрушек и всего необходимого у ребенка больше, чем нужно даже нескольким детям. А уж после дружелюбного приема, который устроили им родители Аиды, те ещё актеры в силу профессий, и подаренных его отцом дорогих коллекционных напитков, и вовсе уверовали в их непогрешимость. Но, главное, в выдуманную версию о том, что няня попросту оказывала отцу Аиды недвусмысленные знаки внимания, за что была тут же уволена. И отомстила, оклеветав семью, обратившись не только в опеку, но и в полицию. Бедную женщину едва не привлекли по статье, но родители Аиды и тут проявили свое уникальное лицемерие - они мило " простили" няне всё её прегрешения, не стали подавать в суд или писать встречное заявление. Чем довели бедных сотрудников опеки, совершенно не знакомых с двуличностью и лицемерием как мира моды, так и большой политики, до состояния блаженного экстаза. " Надо же, такие люди, а простые в общении, милые. И человечные, главное"- такое мнение сложилось у всего отдела после рассказов тех сотрудников, что выезжали на проверку в дом знаменитой в прошлом модели и известного бизнесмена.

– Тогда смотри, вот какие ещё есть. Как тебе такая? Розовая, и блёстки красивые?- показываю Камилле на экране смартфона повязку на голову, одну из деталей её костюма на предстоящее выступление. Она рассматривает картинки, но тут сверху высвечивается телефонный звонок, без звука, так как телефон теперь постоянно на беззвучном режиме. Кто может звонить матери двоих детей, да и до звонков ли ей.

– Алло.
– беру трубку, хоть номер и не знакомый.

– Арина?- раздается женский голос. Неуверенный, робкий.

– Да, слушаю вас.
– отвечаю, уже предчувствуя нечто нехорошее. И предчувствие меня не подводит.

– Это ...Валерия...Тарлавина Валерия. И я хотела бы с вами поговорить.
– она замолкает, а потом неуверенно вновь добавляет.
– Если у вас есть минутка, конечно же.

Поражаясь её наглости, я даже лишаюсь дара речи. У них с Тиграном свадьба на носу, а она звонит мне, зачем? Что, хочет сказать, что теперь Ратмир отцу не будет нужен? У Тиграна станет меньше времени на него?! А, может, сообщить, что она сама беременна? Но, выдохнув, немного прихожу в себя, понимая, что мои нервы - это всего лишь обострённое чувство материнское любви. Естественно, в новой жене Тиграна я вижу угрозу своему ребенку. Они создадут семью, родят новых деток. И Ратик станет там чужим.

– И о чем же?- не сдержав издёвки, интересуюсь у неё. Она вздыхает:

– Мы скоро...Мы с Тиграном улетим в другую страну. Но я хотела бы...Хотела бы вам рассказать...

Сбрасываю звонок, а после заношу в черный список её номер. Что она хочет мне сказать? Нет, что она может мне сказать!?

Когда домой возвращается Дамир, я с удовольствием отдаю ему детей, с которыми возилась весь день, и ухожу на тренировку в фитнес-зал в нескольких домах от нашего- выпустить пар. Я всё ещё зла, хоть и не знаю, почему. Что Тигран, обязан меня любить? Обязан не лгать? Ну, подумаешь, приврал, а сам женится на молодой и богатой красотке- с кем не бывает. Вот только вместо большой груши для битья я сегодня представляю его лицо.

Он улетает, надо же! Женятся, улетают, создают семью - ну, скатертью дорога, что ещё мне сказать счастливым почти молодожёнам?!

Счастья вам!

Удар.

Любви!

Удар.

Удачи!

Удар.

Когда захожу в душевую, то слезы сами катятся по лицу, перемежаясь с тёплыми струями воды. Как же я могла, когда успела так окончательно и бесповоротно влюбиться в Тиграна, отца моего ребенка, мужчину, который никогда мне не принадлежал и не будет!?

55