Точно. Совещание.

Документы. Сделка. Контракт.

Работа.

Я должна держать себя в руках.

Я поправляю бумаги, сжимаю ручку в пальцах, перевожу взгляд на экран.

Но чувствую, как он всё ещё смотрит.

Как будто пытается разобраться, что перед ним – воспоминание или реальность.

Но мне всё равно.

Это просто рабочая встреча.

И он мне никто.

Я делаю вдох и включаюсь в работу.

Я стараюсь не смотреть в его сторону.

Сосредотачиваюсь на экране, записываю цифры, делаю пометки.

Держу себя в руках.

Но всё это – на автомате.

Вадим сидит через стол, и, хотя я не вижу его напрямую, его присутствие давит.

Как будто комната стала меньше.

Как будто воздух стал гуще.

Я слышу его голос. Спокойный, уверенный, ровный. Совсем не такой, каким я помнила его шестнадцать лет назад.

Я пытаюсь сосредоточиться.

Это рабочая встреча.

Он – просто человек, который оказался здесь по работе.

Ничего личного.

Ничего значимого.

Только бизнес.

Я в этом уверена.

До тех пор, пока не чувствую, как он смотрит на меня.

Я выдерживаю минуту. Две.

Но в какой-то момент всё же поднимаю глаза.

И натыкаюсь на его взгляд.

Тяжёлый. Испытывающий.

Как будто он пытается понять, кто перед ним.

Как будто он ищет в моём лице что-то знакомое.

Как будто он не ожидал, что увидит меня здесь.

Мы смотрим друг на друга.

Доли секунды.

Но этого хватает.

Хватает, чтобы почувствовать напряжение, которое зависает между нами.

– Алёна, что скажете по этим расчётам?

Я резко моргаю, отрываясь от него, быстро перевожу взгляд на документы.

– Всё в порядке, цифры сходятся.

Мой голос ровный. Холодный.

Никаких эмоций.

Я возвращаюсь в работу.

Я не позволю себе даже на секунду отвлечься на него.

На человека, которого я больше не знаю.

Совещание заканчивается через сорок минут.

Я быстро собираю бумаги, встаю из-за стола, направляюсь к выходу.

– Алёна.

Я останавливаюсь.

Он говорит это спокойно.

Как будто… даже неуверенно.

Я оборачиваюсь.

Он смотрит на меня.

– Можем поговорить?

Я стою, держа в руках папку с документами, и смотрю на него.

На мужчину, которого когда-то знала до каждой детали.

До мельчайшей морщинки у глаз.

До того, как меняется выражение лица, когда он злится или улыбается.

До того, как звучит его голос утром, когда он ещё не до конца проснулся.

Но теперь я его не знаю.

Передо мной чужой мужчина.

Чужой настолько, что в нём не осталось ни капли того Вадима, которого я когда-то любила.

Этот Вадим другой.

Холодный. Сдержанный. Дорогой.

Гладкий костюм, безупречная осанка, строгий взгляд, в котором нет ни тени сомнения.

Резкие скулы, глубокие морщины у глаз, но не от времени – от сдержанности, от силы, от жёсткости, которой раньше в нём не было.

Когда-то он улыбался чаще.

Теперь у него стальной, тяжёлый взгляд.

Когда-то его тёмные волосы падали на лоб, небрежно взлохмаченные после работы.

Теперь они идеально уложены, с ровными серебряными прядями на висках.

Когда-то он был простым парнем в джинсах и кожаной куртке.

Теперь передо мной стоит мужчина в безупречно сшитом тёмном костюме, с дорогими часами на запястье, с запахом парфюма, который говорит, что он больше не тот человек, которого я когда-то любила.

Когда-то он был моим.

А теперь – чужой.

И это даже не больно.

Это… ничего.

Я изучаю его, и во мне нет ничего.

Ни боли.

Ни злости.

Ни обиды.

Только отчётливое осознание:

Он для меня больше не тот.

И я для него тоже.

Но что самое удивительное…

Он не выглядит довольным жизнью.

В нём нет той самодовольной уверенности, с которой он уходил.

В нём нет удовлетворения, что он выбрал лучшую жизнь.

Только холод.

И напряжение.

Как будто он не ожидал увидеть меня здесь.