– Надо дождаться ночи!
– рассудительно заметил Луди Паяти.
– А сей-

час, при свете, тебя подобьют из ружья, как куропатку. Ты знаешь, что

там, за воротами, постоянно дежурит целая тысяча солдат. Личная гвардия

короля, а теперь - Шарабана!

– Целая тысяча?
– удивился Буратино.
– А кто считал?

– Я считал!
– воскликнул подбежавший Баклажанчик.
– Вчера я подполз к

воротам и заглянул в глазок. А там маршировали солдаты с ружьями. Я,

правда, до сих пор умел считать только до ста. Но зато я посчитал до ста

ровно десять раз. А мне говорят: это тысяча!

Буратино расхохотался:

– Ха-ха! Да это же зеркала! Тысяча зеркал. Я их сам чистил зубным по-

рошком! А солдат всего один - ходит и отражается!

Все были ужасно обрадованы сообщением Буратино, который одним махом

"уничтожил" девятьсот девяносто девять вражеских солдат. В воздух поле-

тели картузы и береты.

– И все-таки, - сказал Никколо, - надо дождаться ночи. В замке немало

солдат и кроме тех, которые отражаются в зеркалах.

– Пр-равильно!
– согласился Буратино.
– Подождем! Только, только...

– Что "только"?
– спросил Сальваторе.

– Мне очень хотелось бы узнать, как себя чувствует мой друг Писарь.

Не заболел ли он?

– Попробуем вступить в переговоры, - вздохнул Никколо.
– Может быть,

удастся освободить заложников - обменять на Карабаса Барабаса и других

мошенников.

– Пр-равильно!
– обрадовался Буратино.

ПЕРЕГОВОРЫ

Тут Кварта привязал белый платок к дулу ружья и высоко поднял "белый

флаг". А из окна замка высунулась рука с белым платком, только не таким

чистым. Ставни открылись, и появился сам Шарабан. Никколо, Кварта и Бу-

ратино осторожно подошли к дверям замка. А остальные вскарабкались на

ящики и уселись на них.

– В чем дело?
– хмуро спросил Шарабан.

– Поговорить хотим, - вежливо ответил Никколо.

– Что ж, поговорим, - милостиво согласился Шарабан.
– О чем будем бе-

седовать, о погоде? Или, может быть, вы хотите выведать, в каком состоя-

нии находятся наши доблестные войска? Могу вас заверить, что они в от-

личном состоянии! Если хотите убедиться, подойдите к воротам и посмотри-

те в глазок!

– Знаем мы ваши войска! Один солдат в зеркалах руками машет! Эти зер-

кала Буратино зубным порошком чистил!
– крикнул Кварта.

– Пронюхали? Не может быть!
– возмущенно затопал ногами Шарабан Бара-

бан.
– Но это же чистейший шпионаж! Разглашение государственной тайны!

Под суд деревянного мальчишку!

В это время из соседнего окна дворца высунулась толстая физиономия

нового министра просвещения.

– Кого я вижу?
– закричал Доктринус.
– Помоему, это один из моих уче-

ников?..

Буратино растерялся от неожиданности. Всетаки перед ним был, хотя и

бывший, но директор школы.

– Ай-я-яй, Буратино! Разве я этому тебя учил? Мой ученик! Заодно с

кем? С бунтовщиками!

Но тут в физиономию Доктринуса угодил брошенный кем-то гнилой поми-

дор, и окно захлопнулось.

– Нуте-с!
– сказал Шарабан Барабан.
– Так что угодно смутьянам?

– Видите ли, господин... э... э... не знаю, как вас величать...
– на-

чал Никколо.

– Премьер-министр!
– охотно подсказал Шарабан Барабан.

– Но вас никто не избирал!
– возмутился Кварта.

– Дело не в назначении!
– вежливо продолжал Никколо.
– Так вот, гос-

подин Как вас величать, мы поймали этого вашего родственникаКарабаса Ба-

рабаса, не хотите ли поменяться пленниками?

– Что?
– поразился Шарабан.
– Да зачем мне этот Карабас? Он у нас

сожрет все запасы! А мои пленники совсем ничего не едят! Хе-хе. Нет, мо-

жете делать с этим Карабасом все, что угодно, я меняться не буду!

Карабас Барабас, слышавший этот разговор из своей клетки, завопил:

– Измена! Измена!..

Но тут в разговор вступил Буратино и стал упрашивать Шарабана: