Тэра всмотрелась в их энергичные лица. Неужели решение Таквала все-таки было правильным, а она сердилась лишь потому, что искренне верила в возможность достичь успеха без потерь? Или потому, что он ослушался ее? Нужно было дать всем понять, что она здесь главная, но тот ли метод выбрала Тэра? Ее мать, императрица Джиа, повторяла, что хочет для жителей Дара только лучшего, но при этом полагалась лишь на себя и разносила в пух и прах чужие идеи. А вот ее отец, Куни Гару, напротив, всегда прислушивался к советникам. Чьему примеру последовать – матери или отца?

При любом раскладе кто-нибудь да погибнет.

«Эти люди готовы умереть за меня не потому, что верят в мою правоту, а потому что я дочь своего отца. Нельзя их в этом винить. Я и сама себе не доверяю».

– Отделяемся от города-корабля, – сухо приказала Тэра. – Поднимаемся на поверхность и уходим отсюда.

Капитан Гон принялся отдавать приказы экипажу, а командор То с несколькими пехотинцами вернулась в рубку, чтобы задраить люк и отцепить «Прогоняющую скорбь» от города-корабля.

Спустя несколько минут, длившихся, казалось, целую вечность, «Прогоняющая скорбь» отсоединилась от судна льуку. Город-корабль продолжал идти вперед, и подводный корабль дара опустился глубже, чтобы вынырнуть за его кильватером. После этого можно было всплыть и удалиться, пока бомбы не начали взрываться.

Но тут раздался новый оглушительный удар, громче прежних, и корабль задрожал, словно спущенная стрела. Палуба резко накренилась, нос опустился вниз под острым углом. Все попадали на пол.

– Доложите обстановку! – выкрикнула Тэра, не успев подняться.

– Льуку сбросили на полубак огромный камень, – ответил капитан Гон, оценив ситуацию. – Четверо погибших, шестеро раненых. Полубак затоплен, мы теряем плавучесть.

– Всплываем! – скомандовала Тэра. Даже не будучи опытным мореплавателем, она понимала всю серьезность положения.

Капитан Гон торопливо просигналил матросам с помощью системы деревянных колотушек. Ремонтные бригады помчались на полубак с досками, гвоздями и мешками с песком, надеясь хотя бы немного замедлить течь. Регулировщики балласта выкачали из резервуаров всю оставшуюся воду, чтобы оставить кораблю шанс вырваться из оков смертоносного царства владыки Тацзу.

Палуба накренилась еще сильнее, когда корма, где находились капитанская каюта, мостик и ют, поднялась к поверхности. Все, что было на столах, полках и прочих горизонтальных поверхностях, полетело на пол, вдруг превратившийся в почти отвесную скалу. Все, от простых моряков до принцессы, судорожно хватались за что только могли, чтобы не вылететь из каюты на нос.

Подняв шумный фонтан брызг, «Прогоняющая скорбь» выскочила из воды кормой вперед, словно некий удивительный кит, вдруг решивший вынырнуть хвостом вперед, и улеглась на бурные волны. Вода каскадом хлынула из полубака; матросы сражались со стихией, чтобы заделать неровную пробоину.

Не успела Тэра облегченно выдохнуть и подняться с пола, как корабль вздрогнул от нового громкого удара. Хруст дерева едва не оглушил всех на мостике, и капитан Гон побледнел.

– Мы потеряли мачту, – сообщил он, выслушав доклады о повреждениях. – Льуку дорвались до камнеметов и сломали наш фок. Они убрали паруса, чтобы не оторваться от нас. Мы не сможем установить две оставшиеся мачты под непрерывным огнем камнеметов и пращей. Матросов просто перебьют.

– Значит, мы всплыли, но с места сдвинуться не в силах? – уточнила Тэра.

– Да, и веслами тоже не воспользоваться, – кивнул капитан Гон. – Та же беда. Еще одно прямое попадание из камнемета почти наверняка нас потопит.

Принцесса раздосадованно стукнула кулаком по переборке. Ее колебания стоили им драгоценного времени, позволив льуку нанести решающий удар. А теперь и единственный путь к спасению был отрезан.

– Когда взорвутся бомбы?

Объезжая гаринафинов для пэкьу Тенрьо, Таквал повидал множество кровавых и суматошных сражений, но битва на борту города-корабля была самой необычной из всех. Сквозь дым Таквал набросился на первого встречного льуку, соскользнувшего с лестницы, которая вела в открытый люк погрузочно-разгрузочного ангара. Глаза мужчины покраснели и слезились от густого дыма, и Таквал счел его легкой добычей.

Но противник ловко увернулся, и палица принца ударилась в пол. Один металлический шип застрял в доске. Несмотря на жару, дым и только что проделанный путь в несколько палуб, воин льуку оказался ловок и прекрасно держался на ногах. Таквал догадался, что он, должно быть, наездник гаринафина.

Палица никак не хотела освобождаться. Рабам-агонам в Татене не позволялось носить оружие, и Таквал практиковался втайне, используя вместо палиц собранные в мусорной яме кости. Боевого опыта как такового у него практически не было, а уж с металлическим оружием и подавно.