Своя задача будет и у Сибиряка, он будет обеспечивать ментовскую операцию. Ему надо уломать Некрасова выбивать в прокуратуре санкцию на задержание Поджиги и обыск у него дома. К тому времени Седов «найдёт» тело Режиссёра и окурки, так что прокурор санкцию даст. И найдут у Поджиги компьютер и папочки со снимками.

На Косте же силовое прикрытие и одна провокация, мы дадим ему калаш. Также он нас заберёт в самом конце. Но в вагоне он не появится, его легко запомнить: слишком высокий, со шрамами на лице и глаз один всегда закрыт. И тёмные очки для маскировки ему не выдашь, в вагоне ночью будет полутемно, а он после контузии в сумерках видит слабо.

А самая творческая и опасная задача у меня с Валерой. Первым делом мы при поддержке Кости устроим налёт на точку Митяя. В идеале — сорвать им налёт, подбросить улики в квартиру бандита, в общем, сделать так, чтобы Митяй не пошёл на дело.

И тут я допускал, что хитрый бандит может опасаться подставы. Он зверь, жестокий человек, возможно, ему вообще в кайф в кого-то стрелять. Но он не дурак, и должен понимать, что такие предложения опасны, поэтому может загаситься где-то, чтобы его не грохнули раньше времени. И может обеспокоиться вопросом, что сделать, чтобы его не грохнули потом.

А ещё мы сидели и прикидывали, как бы мы поступили на месте бандитов. Поджига явно будет светиться в людных местах, у него должно быть стопроцентное алиби на момент налёта. Наверняка будет в сауне, плескаться в бассейне с девушками, пока в вагоне идёт кровавое дело. Тогда на него не подумают.

Митяй тоже подготовится, но вот его логику понять сложнее. Она не расчётливая и не маньячная, какая-то совсем своя. Короче, если его криминальная карьера оборвётся раньше, всем будет лучше.

А пока же первая стадия плана…

Мы сидели на даче у отца Валеры, пили чай, очень крепкий, густой, в который, чтобы его можно было пить, налили много молока.

Сидели втроём за столом: я, мой брат и Гоша Чёрный, пили чай и обсуждали дела.

— Короче, я с пацанами побазарил, — говорил Гоша, прихлёбывая из кружки. После каждой фразы он делал паузу, чтобы сделать ещё глоток. — Они согласились, что предъява не по делу, Наума менты грохнули. Но то, что ты сидишь здесь, Коршун, пацаны тоже не понимают, пояснить им надо.

— А если Поджига подставить хочет? — спросил я. — Поедет Ярослав, и его где-то по дороге хлопнут?

— Я-то понимаю, что может, — Гоша поставил кружку на стол. — И вообще, он на свою сторону Гарика переманил, тот за него вписывается теперь повсюду, на тебя, Коршун, вякает, как шакалёныш. Так что подначивает всех против тебя. А я вот думаю…

— А помнишь Валька? — спросил Ярик.

— Его же грохнули, — Гоша нахмурился. — Порешали потом зверей. А чё?

Эту историю рассказал Глеб, он сам её только недавно выяснил. Это хотели использовать против нового бригадира, но пока РУБОП почешется, мы используем её сами.

— Так, чё, помнишь, у Валька брат был?

— Ну-у, — протянул Гоша. — Он сидит щас, в опущенных ходит.

— Так чё, попал этот пацан в СИЗО, Валёк тогда к Поджиге подошёл, мол, ты же там всех знаешь, зашли весточку, пусть присмотрят за пацаном. Пацан-то вообще был не при делах, в шарашке какой-то учился, и случайно в СИЗО оказался, спутали его с другим.

— Ну-у, — Гоша отхлебнул чай.

— Так чё, послал Поджига весточку. Пацан в итоге петухом стал из-за какой-то мелочи, а когда Валёк поехал разбираться с Поджигой из-за этого, его кто-то из дробовика мочканул по дороге. Спихнули вообще на каких-то левых.

— Погоди, Коршун. Это серьёзная предъява.

— А я порожняк и не гоню, Гоша. Поджига вообще косяки порет. Девку тогда в хате у себя держал прикованной неделю, насильничал, потом запугал, чтобы молчала, и с рук сошло. Хотя казалось бы, у блатных понятия такое не одобряют, — Ярик усмехнулся. — Но кого-то за такое опускают, а кого-то в бугры ставят. А вообще, слыхал, он крышует п***са, который порнуху снимает. И не западло ему?

— Ты не мне это говори, — Гоша аж вспылил, — а пацанам! И вообще, если такое не обоснуешь, сам знаешь…

— Я-то это кому угодно обосную, и Атаману даже. Дожить, главное. А то чую, пасёт Поджига меня.

Ярик покачал головой и глянул в окно.

— Короче, — сказал он, — погнал я, на одной точке сидеть не могу. А пацанам передай, что Коршун вернётся и гандона этого закопает. Так и передай.

Гоша поехал, мы стояли, смотрели, как его «Ниссан» уезжает по просёлочной дороге. Теперь — сложная часть плана.

— А стрелять обязательно? — вполголоса спросил Ярик.

— Я вообще мог тебе об этом не говорить и сам сделать, — сказал я. — Но в курс поставил, потому что доверяю, и о таком должны все знать.