Но на самом деле эти две стрелковые бригады никуда не убывали. Из 42-й и 129-й стрелковых бригад была сформирована 226-я стрелковая дивизия, которая осталась в составе Центрального фронта. А количество дивизий во фронте Рокоссовского не изменилось благодаря тому, что из состава Центрального фронта (и действующей армии) была выведена на переформирование 132-я стрелковая дивизия, понесшая тяжелые потери [2] . С учетом того, что ее уцелевший рядовой личный состав, скорее всего, был использован для пополнения оставшихся дивизий, можно принять, что численность войск Центрального фронта за счет изменения его состава практически не изменилась. Танковая бригада тогда по штату насчитывала 1300 человек, и в 132-й дивизии, выведенной на переформирование, вряд ли осталось в строю значительно больше, чем 1300 бойцов.

С учётом этого к началу Орловской операции Центральный фронт должен был располагать примерно 704 тыс. человек личного состава. Однако, как утверждают авторы книги «Гриф секретности снят», в тот момент в войсках Рокоссовского насчитывалось только 645 300 человек [3] . Значит, истинные потери Центрального фронта в оборонительном сражении под Курском были как минимум на 58,7 тыс. больше, чем утверждает официальная статистика, причем основная масса недоучета приходится на безвозвратные потери. Общие же потери Центрального фронта в период с 5 по 11 июля можно оценить в 92,6 тыс. человек. Если предположить, что недоучет потерь относился только к безвозвратным потерям, то последние оказываются занижены примерно в 4,8 раза. И это только при условии, что в войска Центрального фронта в ходе оборонительной операции не поступало маршевое пополнение. Если же такое пополнение поступало, то реальные потери должны были быть еще выше (на соседний Воронежский фронт пополнение в ходе оборонительного сражения поступало) [4] .

Согласно Тёппелю, непосредственно в ходе операции «Цитадель» германская 9-я армия потеряла 22 201 человека. Это дает соотношение общих потерь 4,17:1, т. е. очень близкое к тому, которое определил Тёппель. Но картина разительно меняется, если мы обратимся к боям на южном фасе Курской дуги.

Следует отметить, что германские генералы значительно занижали в своих оценках людские потери Красной Армии в операции «Цитадель». Так, Манштейн считал, что на фронте его группы армий русские потеряли 34 000 пленными, 17 000 убитыми и 34 000 ранеными, а всего 85 000 человек [5] . Однако, согласно оценке Тёппеля, опирающейся на доклад Воронежского фронта от 24 июля, в оборонительной фазе Курской битвы Воронежский фронт потерял 101 000 человек, из них 20 500 убитыми и 26 000 пропавшими без вести, т. е. на 16 000 человек больше, чем оценивал Манштейн. По нашей же оценке общие потери Воронежского фронта в тот период составили не менее 129 000 человек, т. е. на 44 000 человек, или в 1,5 раза, больше оценки Манштейна.

Возможно, самым неблагоприятным для советской стороны в период проведения «Цитадели» соотношение потерь было во время знаменитого Прохоровского сражения. Советская 95-я гвардейская стрелковая дивизия 5-й гвардейской армии за 12 июля 1943 года в ходе этого сражения потеряла 948 человек убитыми, 1649 — ранеными, 729 — пропавшими без вести, а всего — 3326 человек. Что характерно, в данном случае советские безвозвратные потери оказываются на 18 человек больше, или в 1,01 раза больше, потерь ранеными. При этом действия дивизии считались успешным, и за бой под Прохоровкой ее командир, гвардии полковник А.Н. Ляхов, был удостоен ордена Отечественной войны 1-й степени (он погиб 19 сентября 1943 года) [6] . Между тем, потери 2-го танкового корпуса СС за 12 июля составили 842 убитых, раненых и пропавших без вести, т. е. были меньше потерь 95-й гвардейской дивизии в 3,95 раза [7] . Ничуть не лучше были показатели у 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, сражавшейся против «Лейбштандарта». 12 июля она потеряла 2525 человек, в том числе убитыми — 387 и пропавшими без вести — 489. 42-я гвардейская дивизия, также противостоявшая «Лейбштандарту», лишилась в этот день 1403 человек, в том числе 33 — пропавших без вести [8] . Даже общие потери этих трех дивизий дают в сумме 7254 человека, что превышает общие потери II корпуса СС в 8,85 раза. А с учетом того, что в борьбе с этим корпусом понесла основную часть своих потерь 5-я гвардейская танковая армия — 3908 человек [9] , а также 52-я гвардейская и 183-я стрелковые дивизии, соотношение общих потерь 12:1 и даже больше кажется вполне реалистичным.

С учетом, что 95-я гвардейская стрелковая дивизия сражалась только против дивизии «Мертвая голова», реальное соотношение общих потерь 95-й дивизии с противостоявшими ей немецкими частями могло составить до 12:1.

Противостоявшая же 95-й гвардейской стрелковой дивизии германская 4-я танковая армия за период с 11 по 20 июля 1943 года потеряла 1400 убитых, 244 пропавших без вести и 4081 раненого, а всего — 5725 человек [10] . Если по общим потерям потери немецкой армии за декаду оказываются все-таки больше потерь советской дивизии за день, хотя и всего только в 1,7 раза, то по безвозвратным потерям советская дивизия одерживает верх, поскольку ее потери убитыми и пропавшими без вести оказываются на 33 человека, или в 1,02 раза, больше немецких. Добавим, что 11 июля 1943 года, отражая немецкое наступление, один из батальонов 290-го гвардейского стрелкового полка той же 95-й гвардейской стрелковой дивизии потерял убитыми и ранеными 330 бойцов из 600 [11] . 4-я танковая армия в июле 1943 года насчитывала 10 дивизий, 7 из которых в период с 11 по 20 июля практически без перерыва были в боях, вплоть до 16 июля проводя наступление в рамках операции «Цитадель», а затем с арьергардными боями осуществляя отход на исходные позиции. Еще 2 дивизии тоже участвовали в боях, но менее активно. Дивизиям германской 4-й танковой армии противостояли советские 69-я, 5-я и 6-я гвардейские, 1 — я танковая и 5-я гвардейская танковая армии, насчитывавшие, без учета фронтовых резервов, 20 стрелковых и воздушно-десантных дивизий и 9 танковых и механизированных корпусов. Так что реальное соотношение безвозвратных потерь на фронте германской 4-й танковой армии в период с 11 по 20 июля 1943 года, возможно, могло превышать 50:1 в пользу немцев.

Соотношение же общих потерь Воронежского фронта и противостоявших ему германских войск, по крайней мере 12 июля и в последующие дни, вплоть до 16 июля, вероятно, было близко к 12:1 в пользу немцев. После Прохоровского сражения германские войска на южном фасе Курской дуги добивали окруженные дивизии 69-й армии, потерявшие более 15 тыс. человек [12] , при минимальных собственных потерях. С учетом этого можно предположить, что за счет более благоприятного соотношения общих потерь для немцев на южном фасе Курской дуги среднее соотношение общих потерь за время проведения операции «Цитадель» должно быть не менее чем 6:1 в пользу немцев, т. е. ничуть не меньше, чем, по оценке Тёппеля, во время советского контрнаступления. Скорее всего, и в ходе «Цитадели», и в ходе последующего советского контрнаступления соотношение общих потерь было еще хуже для Красной Армии, чем 6:1. Следует также отметить, что советские потери пленными во время «Цитадели» были гораздо больше, чем в последующих фазах Курской битвы. Группа армий «Юг» взяла в июле 1943 года 50 348 пленных, подавляющее большинство из которых — на фронте «Цитадели». Группа армий «Центр» в том же месяце взяла 14 477 пленных, практических всех — во время проведения «Цитадели». В августе группа армий «Юг» захватила 21 175 пленных, из которых около 20 тыс. — это пленные, взятые при ликвидации советского плацдарма на правом берегу реки Миус. Число пленных, взятых в боях за Белгород и Харьков, можно оценить в 1175 человек. Группа армий «Центр» в августе взяла в плен 6344 человека, практически всех — в ходе боев за Орловский плацдарм [13] . Общее число советских пленных, взятых армиями, участвовавшими в операции «Цитадель» и последующих сражениях за Орел, Белгород и Харьков, а июле и августе можно оценить в 72,3 тыс. человек. Это в 6,7 раз больше, чем число немецких пленных.

Советские войска во время контрнаступления несли не меньшие потери, чем в период «Цитадели». Так, 108-я стрелковая дивизия 11-й гвардейской армии во время наступления на Орловский плацдарм 18, 19 и 20 июля 1943 года потеряла 3500 убитыми, ранеными и пропавшими без вести [14] . Противостоявшая ей немецкая 2-я танковая армия за период с 11 по 20 июля потеряла 10 120 человек [15] . Учитывая, что все 10 дней 2-я армия вела тяжелые бои, можно предположить, что за последние три дня она потеряла около 3000 человек, т. е. возможно, даже меньше, чем одна советская дивизия.

3-я гвардейская танковая армия П.С. Рыбалко во время наступления на Орловский плацдарм в период с 19 по 26 июля 1943 года потеряла 2484 убитыми, 5241 ранеными, обожженными и контужеными, 912 пропавшими без вести, 55 заболевшими и 131 человека, выбывшего по другим причинам, а всего 8823 человека [16] . Противостоявшая 3-й гвардейской танковой армии германская 2-я танковая армия в период с 11 по 31 июля потеряла 8144 убитыми, 30 832 ранеными и 5893 пропавшими без вести, а всего 44 869 человек [17] . Однако, в отличие от 3-й гвардейской танковой, германская 2-я танковая армия вела бои непрерывно с 11 по 31 июля, и, главное, против 3-й гвардейской танковой армии сражался только один ее корпус из трех — 35-й армейский Лотара Рендулича, состоявший из четырех пехотных дивизий. И, кроме 3-й гвардейской танковой, немецкий 35-й армейский корпус атаковали 61-я и 3-я общевойсковые армии, насчитывавшие соответственно 8 и 6 дивизий, и правый фланг 63-й армии в составе 3 дивизий, а также один танковый корпус. Все эти силы превосходили по численности 3-ю гвардейскую танковую армию раз в 6 и участвовали в боях в 2,5 раза дольше, чем армия Рыбалко. С учетом этого на 3-ю гвардейскую танковую армию в период с 19 по 26 июля приходится, вероятно, не более 1/36 безвозвратных потерь германской 2-й танковой армии, т. е. около 390 человек, что в 15,6 раза меньше безвозвратных потерь армии Рыбалко.