Телохранитель Гена листал журнал, меня он даже не заметил. Лицо у него красное, значит, Аркадий Иваныч на него наорал, что тот не привёз Юльку, и заставил ждать на улице. Поесть ему так и не удалось. И чего он листает? Комиксы какие-то, картинки цветные. Так увлечён, что по сторонам не смотрит. Ещё и телохранителем называется.

Я вошёл в кафе. В уши сразу ударила громкая музыка из колонок.

– А за этим окошком раскинулась воля заветная, – пела Катя Огонёк, что-то из своего нового альбома.

Приятно пахло жареной курятиной. Цыплёнок стоил тут аж почти полтинник в новых деньгах, и это на сегодняшний день недёшево. Студенты уж точно позволить себе не могут, поэтому публика в зале собралась другая.

Как и думал, те три машины принадлежат одной группировке, потому что вся братва сидела за одним столом. Крепкие, все в спортивных костюмах, а один даже был в кожанке и спортивных штанах, сидел и парился. Ели цыплят, разрывая их руками, у одного посетителя я увидел вытатуированные перстни на пальцах.

Это из ОПГ «Золотореченские», банды, живущей по блатным понятиям. Таких по всей стране называют «синими», потому что многие из них носят на теле сизые партаки – тюремные татуировки. У таких бандитов чем больше срок и серьёзнее статья – тем больший авторитет можно было получить.

Ещё у нас в городе есть «Атамановские», это так называемые «спортсмены». Многие подобные банды как раз зарождались в начале 90-х, и их основателями часто были участники подвальных спортивных секций и качалок.

Блатные законы они над собой не признавали, не отправляли деньги в воровской общак, многие даже никогда не сидели на зоне, а вопросы решали по принципу кто сильнее, тот и прав. К ним часто примыкали ветераны горячих точек, кто не мог найти себя в мирной жизни, но совсем с уголовниками связываться не хотел.

Было время, когда «спортсмены» оказывались сильнее и подминали под себя всё. Но когда они попадали на зону, то у них начинались проблемы, ведь там власть блатных была намного сильнее, чем на воле. Вот и приходилось им всем договариваться, чтобы как-то жить дальше.

И к 1998-му году разница между «синими» и «спортсменами», то есть между бандитами старой и новой формации, всё больше и больше сходила на нет. А скоро их и совсем не отличишь друг от друга.

«Спортсмены» давно уже заносили в общак и слушали смотрящего по области, многие из них мотали сроки на зоне, кто-то даже успел отсидеть и выйти на волю. И вот уже когда-то противоборствующие стороны теперь, бывало, работали сообща и порой даже пытались душить всяких отморозков и новых конкурентов, чтобы не мешали бизнесу.

Эти две банды самые крупные, но в городе есть много группировок поменьше. Например, кавказцы, державшие рынок и оптовые базы. Ещё есть цыгане, промышлявшие наркотой на окраинах Бекетовска, и много кто ещё. Город хоть по населению не самый крупный, располагался на огромной территории, включая пригороды, и столько земли мало никакая банда не способна удержать за собой…

Я прошёл дальше в зал. Столы здесь деревянные, массивные, стулья – такие же основательные, только с мягкими сиденьями. Кто-то из братвы на меня уставился, будто узнал. Когда я был следаком, меня знали многие, но тут, возможно, знают моего брата. А может, удивились, что здесь делает молодой парень в футболке с Юрой Хоем. Такие сюда не ходят.

За маленьким столиком в углу сидел раскрасневшийся усатый мужик лет сорока с гладковыбритым подбородком, коротко стриженный, в чёрном пиджаке и рубашке, расстёгнутой чуть ли не до пуза.

На густо заросшей чёрным волосом груди болтался огромный золотой крест, как у попа. Перед ним лежал свежий жареный цыплёнок, чашка с соусом и толстая пшеничная лепёшка, а сам мужик наливал себе водку из запотевшего графина.

Красный он от выпитого, и взгляд мутный. Это не жирный новый русский, а вполне себе спортивный крепкий мужик. И я его знал по первой жизни.

Это Аркадий Погодаев, коммерсант, в основном работает с грузоперевозками мяса, у него в фирме есть рефрижераторы. Насколько я помню, он часто поставлял неликвид, а то и откровенную тухлятину. Но претензий к нему от оптовых покупателей и организаций не было из-за развитой системы откатов и взяток, чтобы никто из принимающих решение о закупках не был в обиде, ну а людей никто не спрашивал.

Ещё у него был цех, где просроченное мясо приводили в товарный вид и маскировали запашок, а если не получалось, то всё это перемалывали с костями и всякой требухой в фарш на пельмени и котлеты.