– Вы чё, без нас жрали? – с возмущением спросила она, дерзко глядя на нас. – А мы вам хлеб давали.

– Всё вернём, – пообещал я. – И даже накормим.

Рыжая… Маша вроде бы если не путаю, одобрительно подняла большой палец, надула и лопнула пузырь жвачки, а потом подмигнула мне и хмыкнула, когда Юля начала тянуть меня к выходу. За спиной Маши я успел увидеть комнату с кроватью, заваленным шмотками, над которой на стене висели плакаты: один с фильмом «Титаник», другой – с какой-то молодёжной мальчиковой группой.

Пожилая вахтёрша на входе пробурчала, не отвлекаясь от вязания, что, мол, ходют и ходют всякие, кому не положено, и мы, наконец, вышли на улицу.

И там-то начались проблемы.

– Бабки где?! – молодой бритоголовый парень в кожанке и спортивных штанах бросился нам навстречу. – Ты чё, оборзел, на?

– Да я верну, – Димка сделал шаг назад, упираясь в дверь общаги. – Половина есть, остальное скоро отдам. Завтра же срок, договаривались же.

– Бабки гони!

Вот те на, ядрёный корень, как говорил мой дядька.

Этот парень, который быстрым шагом к нам, сейчас весил на пятьдесят кило меньше, чем во время последней нашей встречи в будущем, не отрастил огромное пивное пузо и двойной подбородок. Но взгляд уже такой же наглый.

Басмач, ещё не пахан, а мелкая шестёрка в банде, каким он был в девяностые. Это потом он поднимется, навредит многим моим знакомым и брату и станет авторитетом. А потом легализуется, подастся в бизнес и политику, но останется всё таким же бандитом, пока я его не пристрелю.

Вот так встреча. А что я понял за годы своей работы – бандитов проще душить, пока они маленькие и ещё не заработали авторитет и связи.

В той жизни всё было кончено, но в этой всё только начинается.

– Разберусь, Димон, – я отодвинул парня в сторону и шагнул навстречу Басмачу. – Стой спокойно, дальше я сам.

И когда Димка успел занять денег у бандита? Не, вряд ли он занимал именно у Басмача, Димон хоть и часто шутит так, что все думали, будто он дебил, но на самом деле он совсем не дурак. Скорее всего, он занял у кого-то другого, а тот обратился к мелкому бандиту, чтобы выбить долги.

И обратился заранее.

– Завтра же срок, – промямлил Димка. – Ты чё? Завтра и…

– Я тя на счётчик поставлю! – негодовал Басманов. – Понял, на?!

А ему уже дали погремуху «Басмач» или ещё нет? Возможно, до собственной клички он ещё не дорос, но, скорее всего, его пока могли называть иначе. В дворовых бандах прозвища были у всех, и бывает, что они обидные.

Но такие подробности биографии бандита я не знал, но был в курсе, что пошёл он по этой скользкой тропке ещё с подросткового возраста, отжимая у ровесников мелочь.

Басмач уже подскочил ближе, но я встал у него на пути. Тот гневно выдохнул через ноздри и надулся, как петух перед атакой.

– Что за беспредел? – грубо спросил я, пока он не открыл рот. – Срок завтра, а ты чего сегодня начал бабки тянуть? Ещё на счётчик ставишь, это вообще не по понятиям.

– А ты чё, предъявить мне чё-то хочешь за понятия? – окрысился Басмач. – Крыша ты его или чё?

– А ты узнай, с кем базаришь, а то пальцы гнёшь по беспонту. Сам-то кто по жизни?

Он немного приосадился, сдулся, замолчал ненадолго.

Не скажу, что я хорошо понимаю уличную манеру общения, я всё же следак, а не матёрый опер. Но часто приходилось допрашивать всяких блатных, «синих», урок и бывших зеков, ну и «спортсменов», конечно – то есть братков старой и новой формации, хотя со временем они смешались между собой. Ну и прочих криминальных элементов было полно в моей работе.

Вот и нахватался кое-чего со временем. Да и на улице я рос, чего говорить, а когда был следаком, то не только просиживал штаны в кабинете, но и в «полях» вкалывал.

Была единственная проблема – на пацана из его среды я не тянул: и одет не так, и причёска слишком вольная. И вид не особо боевой, вроде обычный студент, как я тогда выглядел. Это потом уже будет профдеформация, что хрен отличишь от бандита. Хотя такое чаще бывает у матёрых ментов, а не у следаков.

Басмач покумекал, что к чему, и решил наглеть дальше. Тем более, молчал он какое-то время, а в такой ситуации, если молчишь – значит, неправ. Поэтому бандит решил идти до конца, чтобы не выглядеть ссыкуном.