— Ты уже одними таблетками не отделаешься. Надо диету соблюдать.

— Гер, ну какую еще диету?

— Жесткую и бескомпромиссную, — твердо сказал врач, — тебе надо отказаться от всего раздражающего ЖКТ. Острое, жареное, копченое – убираем. Жирное, сдобное – тоже. Алкоголь – табу.

— Можно подумать, я только и делаю, что жру и пью, — хмыкнул Ланской, — я так-то за здоровый образ жизни. С мужиками после встречи, дорогого, крепкого – и все.

— Нельзя! Пойми ты, уже возраст не тот чтобы без оглядки закидывать в топку что попало, и ждать что оно без проблем переварится.

— Нормальный у меня возраст, — возмутился Николай, — в самом рассвете сил.

Однако на врача ни его тон, ни гордо надутая грудь впечатления не произвели.

— Хватит геройствовать. Пора беречься, — с этими словами он выписал очередной рецепт и целую колонку рекомендаций, — на твоем месте, я бы прошел полное обследование в стационаре. Анализы сделают, трубку проглотишь.

— Ты еще скажи, что в ж…засунут.

— Если потребуется – засунут, — спокойно согласился Герман.

Николая передернуло:

— Ты уж не перегибай. Без трубок обойдемся. И без стационаров.

— Ну и зря.

После врача Ланской вышел в потрепанном состоянии. Как-то неприятно было ощущать собственную слабость, тем более сейчас, когда во всех областях он был на коне. Бизнес шел в гору, жена молодая… В общем, к черту, изжогу.

В очередной раз отмахнувшись от собственного здоровья, Николай отправился на очередную неофициальную встречу в загородный дом Берга.

Было много разговоров, бахвальства, громких планов и щеголяния своими достижениями. Хороший мужской вечер. Однако в самый разгар позвонила Марина.

Увидев имя дочери на экране, Николай нахмурился. В последнее время дочь вела себя, как капризный ребенок. Постоянно была чем-то недовольна, скандалила, чего-то требовала. А стоило сделать замечание, как вскакивала, убегала к себе и хлопала дверями.

Он был крайне недоволен поведением дочери и не собирался за ней ни бегать, ни уговаривать. Взрослая уже, пора голову на плечах иметь и вести себя соответствующе.

— Слушаю.

— Пап! Ты деньги на выпускной сдавал? Класснуха на меня наехала, что у всех уже оплачено, одна я как бомж!

— Какой еще выпускной?

Конечно, Ланской был в курсе, что дочь училась последний год, и что с лета эпопея со школой, наконец, закончится. Но вот то, что он должен был куда-то что-то сдавать стало для него новостью.

— Папа! — возмущенно воскликнула Марина. Причем так громко, что мужики, сидевшие за столом, услышали и синхронно обернулись к нему, — ты про меня забыл?!

Николай скрипнул зубами, но сделал вид, что все под контролем:

— Помню, но ты не говорила, что надо что-то сдавать.

— Этим вообще-то родители занимаются, а не дети!

Да, ёп…

— Это обязанность матери, не моя.

— Она же скинула тебе все ссылки на чаты! Ты должен был подключиться и следить за новостями!

Ланской терпеть не мог, когда кто-то начинал говорить ему, что он что-то должен.

— Дома поговорим.

— Пап!

— Дома, — с нажимом повторил он и отключился.

— Против чего нынче бунтует молодежь? — встрял Берг, которому, как всегда, было больше всех надо.

— Да ну, — Ланской махнул рукой, а потом вдруг неожиданно для самого себя поделился, — у дочери выпускной. Надо чего-то там сдавать, а я в душе не ведаю, чего, куда, сколько. Этим Верка должна заниматься, не я!

— При чем тут Вера? — удивился Берг, — все, Вера ушла. Или ты ждешь, что она вам всем на расстоянии будет прислуживать и сопли подтирать?

— Да при чем тут сопли. Она всегда занималась школой, это ее обязанность.

— Так ты ж сам ее «уволил», полномочий лишил и запретил к вам соваться, а теперь чего-то ждешь? Все, забудь. Вера теперь свободна.

— А твоя новая жена чего тормозит? — влез Никитин, — Пусть подхватывает.

— Кстати, да, — хмыкнул Берг, — Она у тебя только для красоты что ли? Практическая польза-то есть?

Остальные неожиданно поддержали:

— Замуж вышла, пусть соответствует.

— Уж с чатами детскими справится. Ты ж не заставляешь ее пахать на плантации.

— Женщина, в конце концов. Детские проблемы – ее забота.

Ланской даже опешил от такой реакции. Потом взял себя в руки и сказал:

— Все, проехали.

Ему удалось замять тему и даже почти забыть ней, но какой-то неприятный осадок все-таки остался.

Часа через полтора начали собираться по домам, чему Ланской был откровенно рад. Устал что-то он. Хотелось домой, в кровать, почитать или, может быть, посмотреть фильм.