Всеобщее беспокойство нарастало с каждым мгновением. Кмети выбирались на улицу, хмурясь спросонья и озадаченно переговариваясь. Некоторые подходили к верегам, которые полукольцом выстроились у старшинских шатров, чтобы узнать, чего князь так разъярился, но те только мотали головами на все расспросы и огрызались на особо настойчивых.

Млада тоже решила попытать счастья и обратилась к сотнику Вагни.

— Что стряслось? — спросила она, зябко потирая ладони и кивая на шатёр князя.

Обычно приветливый верег только мрачно глянул, повёл плечом и отвернулся.

— Покамест не велено ничего говорить.

— Да ну? Неужто и мне не скажешь? — Млада лукаво прищурилась и улыбнулась. — Я не из болтливых. Знаешь ведь.

Тот ещё раз смерил её взглядом и вздохнул.

— И тебе не скажу, Млада, — его акцент вдруг стал заметнее. — Не надо на меня так смотреть.

Вот ведь какой упрямый. Но осуждать воинов не было смысла. Все они выполняли приказ своего предводителя. Млада ещё немного постояла у Вагни над душой, ловя на себе недовольные взгляды, и ушла, так и не дождавшись, что его самообладание лопнет.

Воеводы же вместе с присоединившимися позже тысяцкими засели у правителя надолго. Чуть погодя отроки отнесли им обильный завтрак. Вереги, отлучаясь ненадолго и сменяя друг друга, держали караул, не подпуская никого и близко к месту совета. А об ополчении по-прежнему не было никаких вестей. Казалось, что кмети уже готовы четвертовать воинов Хальвдана, чтобы те хоть что-то рассказали; они кружили поблизости и бросали на верегов угрожающие взгляды. Но те делали вид, что ничего не замечают. Несколько раз вспыхнули стычки, но окончились только яростными толчками друг друга в грудь и громкой бранью.

Млада ещё пару раз подходила к Вагни, но тот с всё более возрастающим раздражением отмахивался от неё.

Ещё спустя некоторое время до полудня Лешко выскочил наружу и, подбежав к собравшимся у одного из потухших кострищ древнерам, передал Маху приказ явиться к старшинам. Тот переглянулся с товарищами и без возражений последовал за отроком. Кмети насторожились, как один, провожая его взглядами.

Поначалу разговор в шатре оставался таким же тихим, но затем Мах хрипло выкрикнул:

— Вы что, белены все объелись?! — и широким шагом вышел на улицу, гневно откинув в сторону полог.

— Разве тебе разрешили уходить? — догнал его насмешливый голос Хальвдана, и тот тоже показался из полумрака шатра. Прищурился от яркого солнца и добавил: — У меня ваша паскудная древнерская природа доверия не вызывает. И не гляди, что Краснобай вас намедни мёдом поливал. Скажи спасибо своему отцу и дядьке Могуте.

Мах остановился и повернулся к воеводе. Обвёл недобрым взглядом остальных вышедших вслед за ним старшин.

— Не знал я, что так с ополчением выйдет. Разными дорогами мы шли, но встречи не случилось. Мы не стали их искать, подумали, что в непогоде задержались — в лагере увидимся. И уж подавно о планах вельдов не ведал. Мы честно пришли сражаться вместе с остальными! И сына своего я вам в пленники отдал, как врага какого. Разве вам этого мало?

Он сжал кулаки и вдохнул, чтобы ещё что-то сказать, но передумал и пошагал прочь.

— Вот это меня и беспокоит, — тихо проговорил Хальвдан, глядя ему в спину.

Мрачные и измочаленные, старшины разошлись тоже, не обменявшись больше ни словом. Ошалевшие от увиденного и услышанного кмети только недоуменно озирались, но никто не рискнул подойти хотя бы к сотникам, чтобы расспросить, что же случилось. Хальвдан остановился у стерегущих шатёр верегов, коротко глянул в на будто бы вросшую в своё место Младу. Она, прикидываясь, что их разговоры вовсе её не интересуют, от нечего делать перебирала свою кольчугу, хоть проверять её не было смысла.

Её, казалось бы, вдумчивое занятие не мешало краем глаза следить за тем, что Хальвдан будет делать дальше. Он, как и утром, выглядел необычно озабоченным и хмурым. Сначала воевода что-то сказал своим воинам, а затем громко обратился ко всем остальным:

— Прибытия ополчения из Елоги не предвидится. К завтрашнему утру сворачиваем лагерь и отправляемся прямиком к вельдам. Хватит прохлаждаться!

Млада лишь пару мгновений колебалась, стоит ли влезать, но всё же встала, оставив кольчугу на бревне, и поспешила за уходящим Хальвданом. Медведь походя схватил её за локоть.

— Лучше сейчас не тронь его.

— Тебе-то что? — она вырвалась.

Кметь сокрушённо покачал головой, но больше спорить не стал. Её упрямство всегда превосходило его.

— Постой, воевода! — Млада хотела удержать Хальвдана, если он вдруг сделает вид, что не услышал. Но тот обернулся сам.

Его взгляд хлестнул раздражением и острой, почти болезненной усталостью. А ведь и правда, не спал, поди, всю ночь.

— Ты ждёшь особого распоряжения?

— Нет. Что случилось с ополчением? — Млада остановилась слишком близко от верега и теперь смотрела на него снизу вверх. Как дитё на взрослого мужа. Пожалуй, это не добавит её требованию ответить солидности.