– Клянусь, – поспешил ответить он и в точности повторил мою фразу. Потом закрепил клятву магией и повторил вопрос: – Хельм жив?

– Не совсем. Но я верю, что его можно спасти. И если ты его не предавал, то помогай.

– Да, твоя помощь понадобится, – сказала Гарсиния, о присутствии которой я умудрилась забыть. – В общем, детки, нужно как можно скорее убрать защитный купол над домом. Он очень старый, прочный, в нём немерено моей силы. И, видимо, именно он не пускает душу Хельма обратно.

– А если вынести Анхельма за границы защиты? – спросила я. – Будет быстрее?

– Куда? В заснеженный лес? А если он не очнётся сразу, то мы его попросту заморозим, – нервно произнесла она.

– Тогда давай, Холтер унесёт Хельма, пока ты снимаешь защиту, – выдала я новое предложение. – А я буду рядом с ним.

– Давай, – махнула рукой ведьма. – Только тёплые вещи возьми. Защита заканчивается в двадцати метрах от дома. Если идти на запад, там будет каменный алтарь. Положите Хельмушку туда. И… – она посмотрела мне в глаза, – зови его. Он должен тебя услышать.

Дальше всё происходило сумбурно и быстро. Мы с Холтом одели Анхельма в тёплые штаны и старый тулуп, потом Холтер перекинул его через плечо и понёс на улицу. Я семенила следом, следя за тем, чтобы не повредились плетения на сердце.

Алтарь был обычным кривоватым камнем прямоугольной формы. Я не раз проходила мимо него, но даже не подумала, что его, оказывается, используют в ритуалах. Когда Холт уложил на него Хельма, я тут же села рядом.

– Вернись, Анхельм, – говорила, касаясь его щёк, смахивая снежинки с волос. – Вернись к нам. Ты нужен Вергонии. Она без тебя скоро перестанет существовать. Ты нужен своим друзьям. Не все они тебя предали, есть те, кто до сих пор готов идти за тобой.

Но ничего не происходило.

Холт топтался рядом, смотрел на полумёртвого друга с растерянностью и болью. И молчал.

– Вернись! – крикнула я, обняв ладонями холодные щёки. На них давно появилась щетина, но выросла она всего на полсантиметра за все два месяца.

– Как он оказался в таком состоянии? – спросил Холт. – Что вообще произошло? Не понимаю.

Но я проигнорировала его вопрос. Появилось странное чувство, что Хельм рядом, совсем близко, что ему просто не хватает сил, чтобы вернуться в тело. Но как же помочь?

Думай, Эбелин! Думай!

– Что может приманить душу? Кровь? Вряд ли. Но что… – выпалила вслух.

– Другая душа, – прозвучал за моей спиной голос Холта. – А ведь, если верить Гарсинии, вы с ним связаны. Зови, Эбелин. Но так, чтобы он услышал.

– Как?! – выкрикнула, обернувшись. – Что говорить? Я же не служитель богов.

– Ты его женщина. Та, что предназначена ему этими самыми богами, – твёрдо ответил колдун. – Скажи то, что просит твоя душа. Прислушайся к ней. Если она хоть немного тянется к Хельму, значит, шанс есть.

Я снова посмотрела на Анхельма, взяла его за руку и зажмурилась. Что говорит моя душа? Она боится… безумно боится окончательно потерять этого мужчину. А ещё она верит ему, ощущает его родным, близким. Ей рядом с ним хорошо, тепло и спокойно. И она совершенно точно тянется к нему. К его душе.

Вот. Нашла!

Я попыталась мысленно потянуться к Хельму, точнее, к той тёплой энергии, что наполняла его раньше. И вдруг на самом деле ощутила лёгкий отклик. И тогда снова позвала. Громко. В голос:

– Вернись ко мне, Анхельм. Ты мне очень нужен. Ты очень для меня важен.

Опустила голову на его грудь, где, повинуясь моему плетению, билось сердце, и прошептала, вложив в этот шёпот всё своё желание, всю надежду, всю себя:

– Вернись.

Но всё осталось, как и было. Только удары под моей щекой будто стали более рваными. Видимо, я всё-таки умудрилась повредить плетение. Придётся накладывать заново.

И тут грудная клетка Хельма как-то особенно сильно поднялась, а потом резко опустилась и снова поднялась.

Я села ровно, окинула Анхельма быстрым взглядом и, не мешкая, запустила диагностическое плетение. Но когда оно показало, что пациент дышит сам, у меня вдруг разом закончились силы.

– Он вернулся, – проговорила я, боясь в это поверить. И тут же снова уложила голову ему на грудь, а на глазах навернулись слёзы невероятного облегчения.

Вдруг меня резко дёрнули и потащили в сторону. Я даже не поняла, что происходит, сообразила лишь, что это сделал Холтер. Попыталась возмутиться, но он остановился и развернул меня лицом к алтарю.