Что еще? Бензопила тяжелая, она лишит меня мобильности, тогда как скорость — залог успеха моего мероприятия.

Решено, из оружия беру «Втыкатель» и «Клык Рыси», тем более тесак в ножнах — не помешает. Хотелось упаковаться по полной, но от хомячества вреда будет больше, чем пользы. К тому же мои сокровища, оставленные здесь, совершенно не нужны бездушным, и сохранятся в целости.

Котенка тоже брать не буду. Еще перепугается огня, забьется куда-нибудь и погибнет. Сняв его с себя, я посадил в тачку, накрыл клеенкой и велел строго-настрого:

— Сидеть и ждать! Понял?

Мяукнул он как-то особенно раздражено. Может и понял.

В общем, оставив не то, чтобы лишнее, но менее важное, я достал из рюкзака пятилитровую емкость с жидкостью для розжига угля и, ухватив копье второй рукой, переступил порог отеля «Маглаяг».

В прошлый раз воздух был относительно свежим, сейчас в ноздри ударил мерзкий запах разложения, перемешанный с затхлостью и плесенью. Лобби когда-то поражало роскошью: мраморный пол, испачканный грязью, больше не был белым, колонны, подпирающие потолок с облупившейся лепниной, погасшие хрустальные люстры из-за недостатка освещения казались выцветшими, мертвыми, серыми.

Осмотрелся. Точно помню, что у ресепшена стояли чемоданы, но сейчас их не было. Видимо, здесь были живые и кто-то их утащил. Затрофеил, как сказал бы Сергеич.

Так… А может тут, как в «Кали», все-таки есть община выживших? Если так, на моих планах придется ставить крест…

Прислушавшись, покачал головой. Нет. Вряд ли. Выжившие забаррикадировались бы и не впустили к себе зомби, а их стоны и вздохи слышатся и сверху. Да и вон они, копошатся в темноте, доносится знакомое «У-э-э, у-э-э», им отвечает трескотня челюстей бездушных, что станут щелкунами. Где-то вдалеке слышен мерный приглушенный ковром топот амбала. И совсем рядом — обычная оболочка, что идет прямо ко мне. Так что стоп, хватит рефлексировать.

Оболочка до меня не добралась — вышла на освещенный пятачок, потопталась возле сваленных у открытого окна кресел, покачиваясь из стороны в сторону, и растворилась в сумраке. Он что, даже не заметил меня?

Здесь зомби много — это минус, меня не видят — это плюс!

Из-за плотных туч в помещении было сумрачно среди ясного дня. Медленно и плавно я подошел к лифтам, но они ожидаемо не работали. По правилам пожарной безопасности где-то здесь должна быть незадымляемая пожарная лестница.

Я принялся бродить по закоулкам, пока не наткнулся на план пожарной эвакуации. Замер возле него, заметив активность бездушных, переждал и метнулся к стене возле правого лифта. Обнаружить замаскированную под белую стену дверь было сложно.

Поскольку при пожаре все спускаются вниз, открывалась она наружу. Я потянул ее на себя ровно тогда, когда ко мне устремились бездушные. Включил налобный фонарь. Тут была пыльная лестница с широкими ступенями, по которым я и начал восхождение на пятый этаж, надеясь, что выживших там не будет. Тогда я спокойно закончу дело. То есть спалю отель и куплю браслет.

Взбежав на пятый этаж, я даже не запыхался. Здесь никто дверь не маскировал, и она выглядела привычно. Тихонько толкнув ее, я выглянул в проем и увидел человеческие кости, облепленные яркими лохмотьями. Рядом валялся раскрытый чемодан, вещи вывалились из него, как выпущенные кишки. Убедившись, что бездушных тут нет, я медленно покинул убежище и направился к лобби, усыпанному осколками стекла. Стекло это недавно его отделяло от лестничной клетки с лифтами.

На белых кожаных диванах, барной стойке, креслах, раскидистых листьях пожухлых растений поблескивали мельчайшие осколки стекла. А вот сожранные трупы — женщина и двое детей — тут появились уже после того, как, очевидно, зомби разбили стеклянный барьер, отгораживающий их от мира живых. Черепа всех троих словно раскололи гигантским орехоколом.

Значит, живые все-таки тут были. Я ступил на осколки, глянул направо, на сорванную с петель дверь, на поломанную мебель, которой ее подпирали, на распростертые в коридоре кости, увидел разыгравшуюся тут трагедию почти наяву и… передернул плечами.

Сколько их было? Пятеро? Больше? Они держались до последнего, но погибли. Бездушным все равно, кого жрать, взрослого или ребенка.

Кулаки сжались сами собой. Захотелось убивать, уничтожить как можно больше этих тварей.

Очистить.

— Спасибо, сестра, за баррикады, — обратился я к телу женщины, поливая жидкостью для розжига остатки заграждений. — Хорошо гореть будет.

Обильно сбрызнув мебель, я облил деревянную дверь, ведущую в другое крыло коридора, после чего отбежал к пожарной лестнице, поджег коктейль Молотова, метнул его в лобби и захлопнул за собой дверь, за которой радостно ухнул, сыто затрещал освобожденный огонь, довольный обильной пищей.

Два лестничных пролета и четкий алгоритм действий — выскочить с пожарной лестницы — раскидать бездушных в лобби, облить все горючим… «Зажигалок» больше не было, и я довольствовался спичками. Есть четвертый этаж! Интересно, сработает ли система пожаротушения? А если сработает, справится ли с моей диверсией?