– Сочувствую. Это был несчастный случай или она болела?

– Болела, но умерла внезапно. – Ванессе было неловко от этих расспросов. – У меня есть двоюродные бабушки и дедушки и троюродные братья и сестры. Почти все они живут на Южном острове – там наши семейные корни. Мама, с тех пор как вышла замуж и уехала в Англию, с ними не общалась. – Ванесса была этому очень рада, когда впервые приехала в Новую Зеландию. Меньше всего ей хотелось удовлетворять любопытство многочисленной родни.

Они с Бенедиктом стояли на верху лестницы, и только Ванесса собралась обратить его внимание на ручной работы новые балясины, как возле дома послышался гудок автомобиля.

– Извините, я только взгляну, кто это, – сказала Ванесса, радуясь неожиданной помехе.

– Это не ко мне, так как, кроме Дейна и моей помощницы в Нью-Йорке, никто не должен знать, что я здесь. – Он спустился вместе с Ванессой вниз по лестнице и первым распахнул дверь, словно дворецким был он, а она – уходящая гостья. – Красивая машина, – отметил Бенедикт.

Они стояли на крыльце, наблюдая, как водитель, согнувшись из-за высокого роста, вылезал из ярко-зеленого «ренджровера».

– Это Ричард.

– С конного завода, – пробормотал Бенедикт, глядя на крепко сложенного, красивого мужчину, идущего к ним.

– Владелец завода, – шепотом сказала Ванесса, одновременно улыбаясь Ричарду.

Обычно Ричард звонил перед тем, как заехать, и если бы он не изменил этому правилу сегодня утром, то Ванесса попросила бы его не приезжать. Теперь же он свалился как снег на голову.

Чтобы скрыть свой виноватый вид, она постаралась выглядеть приветливой, но голос почему-то прозвучал отвратительно кокетливо:

– Привет, Ричард. Я не ждала тебя так скоро. Не успел Ричард ответить, как Бенедикт Сэвидж непринужденно вмешался в их разговор, протянув Ричарду руку:

– Привет. Вы ведь Уэллс? Я только что сказал Ванессе, что никому не сообщал о своем приезде.

– Вообще-то я заехал к Вэн, – с приятной улыбкой объяснил Ричард, пожимая руку Бенедикту. Даже стоя ступенькой ниже, он возвышался над ними. Под толстым свитером, поверх которого был надет поношенный твидовый пиджак, и джинсами, заправленными в короткие сапоги, угадывалось мощное тело. – Ванесса вроде говорила вчера вечером, что пока вас не ожидают.

Ванесса напряглась. Бенедикт вполне мог грубо пошутить, сказав что-нибудь насчет того, что делают в доме мыши в отсутствие кота. Его теперешнее непредсказуемое состояние это предполагало.

Но все, что он сказал, к ее облегчению, было:

– Я начинаю ощущать очарование этого дома. Может быть, вы зайдете? Мы осматривали дом и уже собирались выпить кофе.

Для Ванессы это было новостью, тем более что подавать кофе придется ей. К тому же его слова о совместном осмотре дома прозвучали слишком по-дружески, чего на самом деле не наблюдалось.

– Нет, спасибо, – Ричард отрицательно помотал белокурой головой. – Я заехал, только чтобы отдать кое-что Вэн. – Он вытащил из кармана пиджака крошечный флакончик духов, который она обычно носила в вечерней сумочке. – Он, должно быть, упал на пол машины, когда ты доставала ключи.

Ванесса едва удержалась от того, чтобы не выхватить флакончик у него из рук. Хотя духов в нем была самая капелька, Бенедикту Сэвиджу с его превосходной памятью достаточно было уловить этот запах, чтобы тут же связать его со своим благоухающим привидением!

– Спасибо, Ричард. – Она осторожно взяла флакончик и спрятала в застегивающийся на пуговицу карман на блузке. – Но не стоило специально ради этого приезжать.

– Я не специально, – ответил он в своей обычной прозаической манере. – По пути к ветеринару все равно проезжаю мимо ваших ворот, так что мне ничего не стоило остановиться. – Карие глаза Ричарда весело сощурились. – К тому же я хотел узнать, как ты себя чувствуешь. Голова утром не болела?

Бенедикт повернулся к Ванессе, и она поторопилась ответить:

– Нет, спасибо.

– Вы плохо себя чувствовали вчера вечером? – Голос Бенедикта звучал раздраженно. – Почему же вы не попросили у меня выходной? Я не хочу, чтобы вы работали до изнеможения. Ричард добродушно улыбался.

– Это все после вчерашнего ужина, знаете, Ванесса выпила слишком много шампанского.

– О-о!

Даже не глядя на Бенедикта, она почувствовала, как загорелись интересом его голубые глаза. Впервые она пожалела о тех качествах Ричарда, которые изначально привлекли ее. Из-за своей искренности и прямоты, а также дружелюбия и добродушия он не умел распознавать чужой злой умысел.